Карго-культ. Как выборы главы ФФУ копируют выборы президента ФИФА

Дмитрий Литвинов показывает и объясняет, почему наша футбольная жизнь так похожа внешне и так отличается внутренне от зарубежной.

В Украине любят повторять, что мы далеки от мировых стандартов демократии. Так уж исторически сложилось. «Така наша доля». И десятки более внятных обоснований, которые – чего уж спорить ради спора – действительно доказывают, что все так. Далеки. Как показывает подготовка к будущим выборам президентов ФФУ и ФИФА, футбол – исключение. И не сказать, чтобы приятное.

По большому счету, украинские выборы – калька с мировых. И там, и там есть безоговорочный фаворит гонки, так сказать «кандидат от партии власти», которому победить может помешать только чудо. При всех обвинениях в коррупции из Европы Блаттер крепко держится за контрольный пакет голосов делегатов из регионов, не столь славных традициями, зато благодарных нынешнему главе ФИФА за крохи от денежного пирога, процессом нарезки которого тот уже 17 лет руководит.

У нас Андрей Павелко к пирогу тоже имеет отношение, только не футбольному, а политическому. Глава бюджетного комитета Верховной Рады, говорят, уже успел провести ряд встреч с будущими делегатами Конгресса, где не скупился на обещания. Учитывая, что ранее сообщалось, что Павелко долгожданные выплаты задолженностей сотрудникам ФФУ – вывод о том, чьей победе будет радо и большинство тех, кто организовывает выборы, и те, кто на них будет иметь право голоса, достаточно однозначный.

Но сходством фаворитов дело не ограничивается.

В мире среди кандидатов есть бывший футболист Фигу, у нас есть Ващук. В мире – эпатажный Мино Райола (уже снялся), у нас – эпатажный Олег Печерный (пока только аналогичным шагом). У них снялись не читавший регламент Жинола и функционер Шампань, когда-то строивший существующую систему, а затем вдруг ставший ее резким противником (это так по-украински, согласитесь). У нас уже прекратили забег главный «пляжник» страны Харченко и функционер Лубкивский, который даже не успел толком изобразить из себя противника системы.

Впрочем, без функционеров выборы все равно не останутся: и голландец ван Прааг, и украинец Грысьо уже много лет трудятся. Нет у нас разве что своего шейха Аль-Хуссейна, но, думаю, Ринат Ахметов вполне может надеяться сохранить влияние на украинскую футбольную жизнь и без официального статуса. Сравнение, к сожалению, понятно и без шейхов, а мелкие детали вроде – ну, кто из нас без греха, та погрешность, которой можно пренебречь.

Беда ведь не в схожести, а в том, что мы пока научились лишь копировать модель организации процесса. Это чем-то напоминает карго-культ, когда дикари имитируют постройку взлетно-посадочной полосы или даже целого аэропорта в надежде привлечь внимание самолета.

«Ну чем я хуже Платини?», – думает тот же Ващук и еще больше убеждается в своем мнении, когда видит, что Фигу вот тоже решил стать чиновником. Проблема в том, что Фигу за годы, прошедшие после завершения карьеры, исколесил весь мир в качестве посла «Интера», участвовал в десятках различных футбольных программ и как игрок, и как функционер, и не в пример лучше представляет, как что должно работать. И такие сравнения можно привести в каждой паре аналогичных персонажей, с той разницей, что если мировые кандидаты мыслят категориями «знаю, как должно работать», то наши – «знаю, как работает». Беда в том, что работает плохо.

Зато законы бюрократии работают одинаково во всем мире. Каждый чиновник плодит себе подчиненных; чем больше становится последних в учреждении, тем больше вероятность, что учреждение становится оторванным от реальных контактов с окружающим миром; в иерархической системе чиновник поднимается до уровня своей некомпетентности. И так далее, имя им легион – прямо как чиновникам ФФУ.

И дикари для карго-культа у нас еще долго не переведутся.