Tribuna/Футбол/Блоги/Трибуна-Л/Жизнь прекрасна. Еще 12 историй о футболе и футболистах во время войны

Жизнь прекрасна. Еще 12 историй о футболе и футболистах во время войны

О том, чем жила самая популярная игра в мире во время главной бойни в истории человечества – в рассказе Дмитрия Литвинова.

Блог — Трибуна-Л
9 мая 2014, 18:21
2
Жизнь прекрасна. Еще 12 историй о футболе и футболистах во время войны

О том, чем жила самая популярная игра в мире во время главной бойни в истории человечества – в рассказе Дмитрия Литвинова.

Англия, Англия

Футболисты «Болтона» в сентябре 1939-го.

В отличие от Первой мировой англичане решили не устраивать канитель, делая вид, что все хорошо и продолжать проводить чемпионат. Между объявлением войны Германии (3 сентября) и остановкой первенства 1939/40 (6 сентября) прошло всего три дня. Причем была проявлена своеобразная забота об игроках – лига обязала все клубы аннулировать их контракты, но рассчитаться с каждым футболистом. Вряд ли тогда кто-то понимал, что новая бойня затянется на 6 лет, но даже если бы понимали, думаете англичане поступили бы иначе? С выяснением масштабов происходящего стало понятно, что первый послевоенный чемпионат придется делать переходным. Но тогда, когда принималось это решение (в 1943-м), конкретного понимания, что именно будет таить в себе понятие «переходный» не было.

Ясность стала наступать лишь в 1945-м. Поскольку демобилизация в Англии была намечена на декабрь, а чемпионат стартовал в августе (до официального конца войны!), командам разрешили приглашать легионеров в свой состав на отдельные матчи – как это делали, скажем, во время турне московского «Динамо» в том же году. При этом все же ввели лимит на «варягов», ограничив их число шестью (Мишель Платини и Зепп Блаттер одобряют). Сам чемпионат решили проводить по региональному принципу, выделив северную и южную группы команды в двух высших дивизионах, а в третьем групп и вовсе было четыре. В той ситуации добраться на матч для команды любого дивизиона было проблемой – об автобусах мечтать не приходилось, железная дорога работала с перебоями, а ведь еще надо было пытаться отпрашивать своих игроков-военнослужащих. Потому было принято соломоново решение: во-первых, команды стартовали в тех же дивизионах, в которых закончили последний предвоенный турнир, во-вторых, обмена между лигами не было и после первенства, получившего статус неофициального. Лишь с сезона 1946/47 чемпионат Англии вернулся к привычному формату. Кстати, Кубок, чей статус тогда был не ниже чемпионата, решили проводить официальный, без легионеров. А чтобы исключить случайности вплоть до полуфинала команды играли по два матча, оставляя шанс на отыгрыш тем, у кого были проблемы с составом/дорогой перед первой встречей. В финале «Дерби» разгромил «Чарльтон» 4:1, матч, правда, выдался упорным – пришлось играть овертайм после 1:1 в основное время.

Ирландские сепаратисты

Разумеется, внутренний чемпионат был прерван не только в Англии, но и в Шотландии с Северной Ирландией. Уэльс отмолчался по той простой причине, что чемпионата там тогда не было. Потому почти по всей Британии дело ограничивалось региональными турнирами вроде первенств графств да изредка проводили между собой матчи сборные частей Великобритании, на игры тех же шотландцев с англичанами собиралось по 130 с лишним тысяч зрителей. Официального статуса те игры не имели, но зрителям это было совершенно неважно.

В этой обстановке многие с неприязнью отнеслись к поведению ирландцев. Эйре официально еще не имела статуса независимой республики, который получит лишь в 1949-м, формально считаясь доминионом Соединенного королевства. Так вот, чемпионат ирландцы прерывать не стали, играя как ни в чем не бывало. Четыре из шести военных чемпионатов выиграл клуб «Корк Юнайтед», который англичане . Если что, то к тому «Корк Сити», что играл в конце 90-х против киевского ЦСКА в последнем розыгрыше Кубка кубков, он не имеет отношения. Более того, «Юнайтед» прекратил свое существование  уже в 1948-м, трансформировавшись в «Корк Атлетик». Но и тот прожил всего 9 лет, став «Корк Хайбернианс», который в свою очередь скончался в 1976-м. Как тут не подумать о проклятии за успехи во время войны? Мне вот не удалось.

A la guerre comme a la guerre

Французы не были бы собой, если бы поступили во время войны так же, как англичане. Даже познав прелести блицкрига, французы продолжали играть в футбол. Конечно, чемпионат был реорганизован, команды разбили на три группы по географическому принципу, но играли даже несмотря на то, что многие не могли собрать на матч нужное для полноценной заявки на матч количество людей. Позже играли турниры, где команды делились уже не по географическому признаку, а по вхождению/не вхождению в ту или иную оккупированную зону. Пронемецкое правительство Виши попыталось подмять под себя игру, которая увлекала десятки тысяч, организовав чемпионат 1943/44, но, как и многое, что затевали вишисты, эта затея долговечной не стала, да и ряд матчей просто не был сыгран из-за сложностей с поездками по стране. Хотя даже с учетом неравного количества игр чемпионство команды «Ланс-Артуа» никто не оспаривал. Следующий чемпионат, который опять шел по зональному принципу, и то был доведен до конца – все же освобождение от немцев улучшило транспортную ситуацию. Но «Руан» с «Лионом» так и не сыграли между собой суперфинал за звание чемпиона, а после войны, правда, французы попытались забыть обо всем, объявив все военные первенства неофициальными. При этом 4 матча сборной, сыгранные в тот же период, в официальном реестре вполне себе учитываются.

Стальной пакт, или Геббельс против бундестим

Уж если в футбол играли в странах, которые страдали от агрессоров, то тем более им занимались в государствах-агрессорах. Про немцев уже приходилось немного писать, но добавлю еще пару штрихов. Чем дольше длилась война, тем менее защищенными становились футболисты, которых стали отправлять в войска. Правда сказать, что они бедствовали, будет преувеличением. Война стала причиной появления такого феномена, как отраслевые команды – летчиков, пехоты и т.д. Такой командой был, например, тот самый «Флакелф», с который играли один из матчей смерти киевские футболисты. Полное название той команды свело бы с ума Вячеслава Шарафутдинова – Fliegerabwerhkanone, где «флигер» значило «воздух», «абвер» — «защита», «каноне» — «пушка». В общем, сборная зенитчиков, если вы еще не догадались. А сокращение «Флакелф» было понятно, так как «элф» по-немецки значит «одиннадцать», что расшифровки в футбольном контексте не требует.

Сложнее обстояли дела со сборной страны. Ладно, многие сборные других государств отказывались от игр с немцами, их немецкие бонзы могли понять. Но когда немцы ухитрились проиграть в 1941-м в день рождения Гитлера Швейцарии, которой уступили и на ЧМ-1938, то министр пропаганды Геббельс настоятельно попросил министра спорта Ганса фон Чаммера-унд-Остена избегать игр, в которых возможно поражение. Перед вторжением в СССР матчи сборной были официально запрещены, все концентрировались на другом, но в октябре, когда войска почти дошли до Москвы запрет был снят. Но в следующем году немцы в Берлине потерпели поражение от других «нейтралов», шведов, снова выведя из себя Геббельса. Он позволил команде сыграть против словаков, победить со счетом 5:2 и на хоть сколько-нибудь мажорной ноте закрыл игры бундестим. Начинался Сталинград. Следующий матч сборная Германии сыграет только восемь лет спустя.

«Специальный» вопрос

Играли в футбол и в главной европейской стране-союзнике Рейха. Итальянцы со своим развеселым характером (и удаленностью от главного фронта) проводили полноценные чемпионат до 1943-го, причем чемпион каждый год менялся – «Интер», «Болонья», «Рома» (первое скудетто в истории клуба), «Торино». Занятная история вышла с турниром-1944. Тогда чемпионат тоже разбили на зоны, тяготы войны стали заметны даже на «сапоге». После региональных отборов в финал вышли «Венеция», считавшийся фаворитом «Торино» и скромная «Специя», которая перед тем чемпионатом удачно усилилась рядом игроков, приписанных к пожарной службе Италии, а значит сохранивших силы в тот период. «Специя» и стала чемпионом, но само первенство решили считать официальным. Обиды клуба, который ни до, ни после того никогда не пробивался в Серию А, решили уважить лишь в 2002-м, присудив «золото» нынешним участникам Серии B. Сейчас, кстати. клуб имеет шансы попасть в плей-офф и побороться за долгожданный выход в высшую лигу. Пожарных, правда, сейчас в составе найти не удалось.

Балтика

Еще одним удивительным по-своему турниром, проводившимся в годы войны, был Кубок Балтии. В него еще с 1928-го играли сборные Латвии, Литвы и Эстонии. А удивительно, что играли они в него даже после вхождения в состав Советского Союза. В 1939-м турнир не проводили из-за того, что спортивные власти Латвии и Литвы поссорились из-за результата баскетбольного (!) матча национальных команд, а уже в 1940-м в Кубке первое место заняла команда не Латвии, а Латвийской ССР, вторыми стали эстонцы, а третьими литовцы. Хотя, если подумать, то на фоне повальной явки на выборы-1940 в каждой из республик, где минимальными показателями стали 92,8% голосов эстонцев, отданніе за вхождение в состав СССР, почему бы и не поиграть в футбольчик? Кто сказал #крымнаш? А Кубок потом не проводили, до 1947-го, но все же запрещать не стали, в некоторых турнирах даже команда Белорусской ССР поучаствовала. Соревнование почило в бозе лишь в 1977-м из-за банальной утраты значимости и возродилось уже после повторного обретения прибалтийцами независимости.

Но довольно о турнирах, перейду к людям, от общего к частному, так сказать.

По гамбургскому счету

На Олимпиаде-1936, как нам уже известно, Норвегия сенсационно победила Германию. Тренером скандинавов в той игре был Асбьрон Халворсен (на фото), который был очень хорошо знаком с немецким футболом, так как 11 лет, пока работал в отделении судостроительной фирмы в Гамбурге, играл за местных «красноштанников». Иллюзий насчет немцев человек, видевший становление нацизма, не питал, а потому, когда его родную Норвегию оккупировали Халворсен стал членом Сопротивления. Деятельность столь известного человека не могла остаться незамеченной, очень скоро Асбьорн оказался в гестапо, а оттуда его переправили в концлагерь Натцвайлер, где он и пробыл до конца войны.

Если бы у гитлеровцев было черное чувство юмора, то они могли бы отправить Халворсен в лагерь Нойенгамме, находившийся возле города, где он столько лет работал. Там бывший игрок «Гамбурга» мог встретить своего бывшего сокомандника Отто Хардера, который оказался в лагере как ... офицер СС. Затем Хардера перевели в лагерь Ганновер-Ален, где он дослужился до должности заместителя начальника. О чем могли бы говорить друзья неизвестно, но качели всегда идут в две стороны. И чуть позже, когда Халворсена освободили, то примерно в то же время арестовали Хардера. Приговор обещал 15 лет, но экс-звезду «Гамбурга» отпустили уже через 6. Долго он не протянул, скончавшись в 1956-м. Годом ранее умер Халворсен.

Ренегат

Историю о том, как избежал отправки в СССР будущий лидер чемпионов мира-1954 Фриц Вальтер публикуют более-менее во всех попсовых подборках о немецких футболистах той эпохи. Реже пишут о считавшемся даже более талантливым форварде Оскаре Роре. Нападающий очень рано стал забивать за «Баварию», уже в 20 лет забил 5 голов в 4 матчах за сборную, в том числе дважды забил сборной Франции, но решил покинуть страну. Решение, правда, было принято не по политическим, а по спортивным мотивам – в Германии не было профессионального футбола, соответственно, и заработать можно было меньше, чем в других странах. Рор решил уехать в Швейцарию, провел там сезон в «Грассхопере», а потом перебрался во Францию, где его уже знали. Он легко вписался в представлявший немецкоязычный Эльзас «Страсбург» забив 30 голов в сезоне 1936/37 стал лучшим бомбардиром турнира и до сих пор со 117 голами является лучшим бомбардиром в истории клуба.

Все изменилось в 1942-м. Рор, к тому моменту уже выступавший в малоизвестном ныне клубе «Сете», который находился на неоккупированной немцами территории был объявлен персоной нон грата в Третьем рейхе, за его голову назначили награду. Оскар не смог избежать ареста, был направлен в лагерь в Карлсруэ, а затем на Восточный фронт. Там, правда, ему удалось спастись от гибели – сначала его решили определить в одну из военных футбольных команд, а потом, когда ситуация стала совсем уж неприятной, его на свой страх и риск доставил на родину немецкий пилот, знавший о футбольных подвигах Рора. Оскар играл и после войны, завершив карьеру в 1949-м. Его внучатый племянник Жерно позже также начнет карьеру в «Баварии» Мюллера и Беккенбауэра, а легендой станет во Франции, правда, уже в «Бордо», а не «Страсбурге». При этом Жерно наверняка помянет дядю, скончавшегося в 1988-м, когда восемью годами позже примет «Бордо» у будущего тренера донецкого «Металлурга» Славолюба Муслина. Рор вывел команду в финал Кубка УЕФА, где жирондинцы дважды уступили – да-да, именно «Баварии».

Человек эпохи Возрождения

Если бы кто рассказал Саше Злочевскому (на фото – в окружении молодых игроков) в детстве о судьбе, которая ждет мальчика, то сын прачки, ради развлечения бегавший наперегонки с конкой, не поверил бы даже при всей любви к удивительным историям. Еще до Первой мировой Александр в 18 лет стал чемпионом Российской империи в составе сборной города, в тот самый 1913-й год, с которым так любили все сравнивать в СССР. Кстати, если бы он попал в состав сборной на Олимпиаду-1912, то мог бы встретиться с немцем Готфридом Фуксом, который забьет 10 из 16-ти «сухих» голов в ворота России, а спустя 20 с лишним лет чудом покинет Германию, спасаясь от преследований евреев. Фуксу повезет – в отличие от другого участника той сборной Германии Юлиуса Хирша, который закончит свои дни в печи Освенцима.

Но вернусь к Злочевскому – чемпионское звание его команде столичные власти отказались присуждать, мотивируя решение мифическими нарушениями регламента. Злочевский утешился, выиграв звание чемпиона города по гимнастике – для человека, чьим коронным номером был «мостик», при котором ему на живот ставили наковальню и били по ней молотом, невозможного не было. В 1914-м патриотично настроенный юноша ушел на фронт, где отвоевал три года, оказываясь в разнообразных передрягах, но неизменно выкручиваясь. После всего этого он выступал до 1932-го, параллельно получив образование инженера, а затем стал работать на кожевенном заводе. В 1937-м, как и положено для людей со столь непростой биографией да еще и в должности начальника цеха, его арестовали, обвинив в измене родине. Но достаточно быстро реабилитировали, и во Вторую мировую Злочевский воевал против немцев, но уже за Красную армию (в Советскую ее переименуют в 1945-м). Завершит войну Злочевский в звании подполковника, а умрет лишь в том же 1955-м, что и Халворсен.

Бесславный ублюдок

До войны алжирец Александр Виллаплан успел не только перебраться во Францию, но и стать полузащитником уровня сборной Франции, за которую отыграл целых 25 матчей. Но сейчас о человеке, бывшем капитаном сборной на первом в истории чемпионате мира, в стране стараются не вспоминать. Дело в биографии Виллаплана после конца карьеры. Любитель лошадиных скачек попал в тюрьму за попытку фальсифицировать результаты забегов, попросту говоря – подкупить нужных людей. Оттуда его выпустили после начала вторжения Германии. Виллаплан достаточно быстро понял что к чему, для начала занявшись рэкетом в еврейском гетто Парижа, а затем и вовсе записавшись в гестапо. Там он тоже долго не продержался, попытавшись присвоить себе часть награбленного нацистами. Из тюрьмы его вытащили старые друзья еще по футболу, подделав документы. В той кутерьме, которая начиналась, гитлеровцам было уже не до принципов – в 1944-м Виллаплан возглавил движение «Северная Африка», которое сотрудничало с фашистами в рамках борьбы с движением Сопротивления. На счету экс-футболиста минимум десяток убийств, оттого неудивительным кажется, что Виллаплану не была суждена долгая жизнь. В декабре 1944-го его арестовали и расстреляли. Честное слово, следующий алжирец, который был капитаном сборной Франции на чемпионате мира, все же намного симпатичнее.

Как сын военного преступника разминулся со сборной Украины

Эвальд Миксон до войны был вратарем сборной Эстонии, за которую провел 7 игр, участсвуя в том числе в упоминавшемся Кубке Балтии. Параллельно голкипер клуба с патриотичным названием «Эстония» делал карьеру сотрудника политической полиции, допрашивая, например, главу Компартии Эстонии. Так что после смены власти Миксон ожидаемо оказался за решеткой, но быстро вышел как только в страну вошли немцы. В 1944-м, когда в воздухе витал страшный для Эвальда дух освобождения, бывший вратарь бежал в Швецию. Там он работал на ферме, но долгого покоя не имел – его выдачи потребовали советские власти. Спастись удалось благодаря остроумной придумке – Миксон перед депортацией наелся соли, вызвав у себя отравление и его транспортировка была невозможна. Отдельный корабль за ним решили не посылать, а пока эстонец ждал своей очереди, то успел подготовиться к побегу. Новой страной, где он окопался – и уже навсегда – стала Исландия.

Там Миксон жил как Эдвальд Хинрикссон, стал уважаемым человеком, одним из подвижников развития на острове не только футбола, но и баскетбола. Его сын Йоханнес и дочь Сиф играли за национальные сборные Исландии, но самым знаменитым стал еще один ребенок. Хавбек Атли Эдвальдссон быстро перебрался из местного «Валюра» в бундеслигу, где выступал за дортмундскую «Боруссию», «Фортуну», юрдингенский «Байер» – все сплошь солидные клубы, в которых Атли был на хорошем счету, становился призером бундеслиги. Перед возвращением домой успел он поиграть в Турции за «Генчлербирлиги», а закончил карьеру в 36 лет в 1993-м. Потренировав местные клубы, в 1999-м Атли возглавил сборную Исландии, сменив Гудйона Тордарссона, с которым команда играла против сборных Украины и России в памятном отборе к Евро-2000.

Жизнь прекрасна

Матч сборных Чили и Италии на первенстве мира-1962 считается одним из самых грубых за всю историю мундиалей. Кровь, ненависть, драки, насилие – постановка Тарантино да и только. Рефери в поле Кен Астон откровенно потерял контроль за игрой, удаляя только итальянцев, при том, что чилиец Санчес, например, сломал нос сопернику ударом кулака. В итоге чилийцы, имея перевес в двух игроков, забили такое же количество голов и вышли в четвертьфинал домашнего турнира, где очень сильно огорчили Льва Яшина и всю сборную СССР. Та игра со «скуадрой» вошла в историю как «Битва при Сантьяго».

Возможно, на ситуацию мог повлиять американский судья на линии Лео Голдстейн, но для него происходящее, вероятно, просто не казалось достаточно жестким поводом для вмешательства. И вовсе не из-за любви к американскому футболу. Дело в том, что Голдстейн эмигрировал в США уже после Второй мировой, большую часть которой провел в концлагере. На фоне ужасов, которые красиво смог описать лишь Роберто Бениньи, происходившее в Чили опровергало Шенкли с его «футбол – больше, чем дело жизни и смерти».

На самом деле, очень хорошо ощущения от футбола и той войны сформулировал великий английский бомбардир Томми Лаутон, у которого Вторая мировая украла лучшие годы. «Во время войны я чувствовал, что моя карьера закончилась. Разве может место для профессионального футболиста в мире, который сошел с ума? В свободное время я проклинал Гитлера и всех его крыс и думал – о том, что было, и о том, что могло быть».

Другие посты блога

Все посты