«Мы могли сохранить хренову тонну денег». Алексей Навальный – о том, кто и сколько украл на олимпийской стройке

Сегодня днем Фонд борьбы с коррупцией опубликовал масштабное исследование, согласно которому Олимпиада обошлась России в 1,5 триллиона рублей, причем значительную их часть украли. Кто именно и как воровал, в интервью Юрию Дудю рассказал глава Фонда Алексей Навальный.

«Давайте стройте»

– Вас, кажется, тысячу раз просили расследовать стройку нового стадиона «Зенита», но ни его, ни другой спортивной движухи вы никогда не касались. Почему коснулись сейчас?

– При всей фантастически завышенной стоимости стадиона «Зенит» сочинская Олимпиада обойдется нам как 44,5 таких стадионов, поэтому Олимпиада в приоритете. Когда Олимпиаду обсуждают, то все жонглируют своими цифрами совершенно поразительным образом. Я говорю, например, про цифру в 214 миллиардов рублей, о которой сказал Путин и после которой у всех отвисла нижняя челюсть: так мало! Критики называют гораздо большие цифры. Власть упрекает критиков в том, что они некомпетентны и ничего не считали. Поэтому мы потратили больше всех времени, чтобы правильно посчитать – собрать открытые источники и проанализировать конкретные объекты. Наш проект – место, где собраны все цифры и данные. Допустим, человек решил узнать, сколько это стоит или кто был подрядчиком, – зашел к нам и узнал.

В процессе исследования мы обнаружили: последние цифры по стоимости объектов были опубликованы в постановлении правительства еще в 2006 году, то есть еще до того, как Сочи получили Олимпийские игры. После этого мы видим последовательную стратегию сокрытия любой информации. «Олимпстрой» – контора, специально созданная таким образом, чтобы никакие цифры нельзя было получить. Отмечу, что последний доступный отчет «Олимпстроя» был за 2012 год, с тех пор прошел год суперинтенсивной стройки, но вся информация о ней засекречена.

Во время расследований недвижимости чиновников – тех же Пехтина или Ликсутова – что-то можно получить через реестр открытых данных, что-то – оперативной работой. Здесь ситуация другая. Из «Олимпстроя» ничего нельзя было получить даже по депутатскому запросу. Отчет Счетной палаты по Олимпиаде засекречен. Оперативные данные тоже не работают: всех, кто ходит и что-то исследует в Краснодарском крае, просто забирают в полицию.

В общем, это интересный опыт. Вроде стройка века, которую оплачивает вся страна, а достоверную информацию по ней получить невозможно.

– Итак, ваш результат: на Олимпиаду потратили 1,5 триллиона рублей. Как вы это насчитали?

– У нас есть две цифры. Первая – 1,5 триллиона, это наша; вторая – 214 миллиарда, оценка Путина. Сейчас мы железобетонно можем всем сказать: то, что говорит Путин, это оскорбительное вранье.

Давайте смотреть по пунктам. У нас есть 822 миллиарда – это бюджет…

– Откуда вы взяли бюджетные цифры? Вы же сами сказали, что все засекречено.

– Из федерального закона об исполнении федерального бюджета. Сначала принимается закон о федеральном бюджете, через год – о его исполнении, и там стоит комментарий: в рамках проведения Олимпиады в Сочи выделить «Росавтодору», прокуратуре, другим ведомствам столько-то денег. Оно не столько засекречено, сколько устроено так, что обычный человек и даже эксперт ничего не поймет и ничего не найдет. Мы выдергивали эти строчки, иногда встречали очень смешные: например, Министерство обороны в рамках Олимпиады получило 580 млн на строительство военных объектов в 2012 году. Еще в рамках Олимпиады строились ведомственные санатории – прокураторы, например, за 3,2 миллиарда.

Далее. 33 миллиарда – это бюджет Краснодарского края.

Еще 330 миллиарда – это госкорпорации, «Газпром», «РЖД» и всякие энергокомпании. Путин и правительство называет эти деньги «частными», но ведь госкомпании включают расходы на Сочи в свои тарифы. Поэтому когда покупаете билет на электричку или платите за свет – будьте уверены, оплачиваете немножко Олимпиады.

249 миллиардов – это кредиты ВЭБа, выданные всяким олигархам. Большая часть этих кредитов уже признана «плохими». Уже есть специальное постановление правительства России, согласно которому ВЭБ получит эти деньги, если их не вернут. А их не вернут.

И последнее, 53 миллиарда – это действительно частные деньги. Путин говорит про бОльшую часть частных инвестиций, но это полнейшая чушь. Частные деньги – это 3,5-4 процента всех олимпиадных денег. Все остальное – либо государственные деньги, либо деньги госкорпораций.

– Частники – это кто?

– Потанин – 14 миллиардов, Дерипаска – 6, Махмудов – 3,4, Вексельберг – 1,3. Махмудов – единственный, кто быстро построил свой объект – дворец «Шайба» – и быстро передал государству. Потому что не хочет это содержать за свои деньги – дорого.

– В чем мотив их участия в стройке? Заставили? Патриоты? Наивно мечтают отбиться?

– Никто отбиться там не может. Цифры ВЭБа говорят нам о том, как делались олигархические инвестиции. Как чаще всего кредитуется стройка? 70 процентов вкладываешь своих денег, 30 процентов берешь в банке. Максимум – 50 на 50. ВЭБ давал кредит на 90 процентов стройки! Вексельберг на отель «Азимут-Сочи» получил 92 процента денег от государственного ВЭБа. Мы слышим: «Дерипаска построил аэропорт». На самом деле он на госкредит реконструировал аэровокзал, а взлетную полосу и оборудование оплатило государство напрямую. Очевидно, что в какой-то момент их напрягли: «Вы олигархи, давайте что-то стройте». Но они хитрые олигархические ребята – все, кроме Махмудова, построили в разы дороже, взяв деньги в ВЭБе.

– И что, ребята деньги не вернут?

– Вернет Минфин. То есть мы с вами.

– И почему ребятам за это ничего не будет?

– Путин заявил: никакой коррупции не было. Как я понимаю, в правительстве осознали: раздражение от стоимости Олимпиады выместило радость от Олимпиады в головах даже тех, кто ей рад и очень ее хочет. Путин хотел бы остаться в памяти народной человеком, который снова сделал так, что по небу летел Мишка, а у нас по щекам текли слезы умиления. Быть человеком, которого вспоминают по олимпийской железной дороге, стоившей дороже всей Олимпиады в Ванкувере, ему хочется гораздо меньше.

Любые разговоры и любые расследования будут напоминать о том, сколько там разворовали. Поскольку Олимпиада – это личный проект Путина, в сознании народа это будет личной коррупцией Путина. Он этого не хочет. Поэтому Минфин и заплатит за те кредиты олигархов, которые они не смогут вернуть ВЭБу.

Деньги благополучно отмоют и увезут в швейцарские банки.

Керлинг

– Вы пишите: «Дорога в Красную поляну завышена в сравнении с аналогами в два раза». Какие аналоги вы берете?

– Стоимость этой дороги любят измерять в разных вещах: от марсоходов до Больших Адронных Коллайдеров, что понятно – она потрясающе дорогая. Мы подошли к оценке предельно ответственно и разбили дорогу на части – отделили мосты от тоннелей, автомобильную дорогу от железнодорожной – и каждый кусок сравнивали с аналогичным строительства в других странах. Аналоги выбирали самые дорогие. Мы понимали, что получим более консервативную цифру, но при этом и более корректную.

В результате завышение у нас получилось не в 5 раз, как у всех остальных, а в 1,9. Но, извините, если дорога стоит 8 миллиардов долларов, то завышение в 1,9 раз – это 3,7 миллиарда. Беспрецедентно жирный кусок коррупционного дохода, доставшийся ближайшим друзьям Владимира Путина.

– Что эту дорогу ждет в будущем? Многие уверены, что железную – разберут. Что по сути ее строили ровно на три олимпийские недели.

– Ее ждет будущее самой дорогой и самой бессмысленной дороги в мире. Несколько цифр для любителей горнолыжного спорта: курорт Красная поляна в сутки может принять 30 тысяч человек – это так, чтобы совсем под завязку. Дорога из Адлера в Красную поляну в час перевозит 20 тысяч человек, в несколько раз больше, чем нужно. В мирное время, когда нет никаких Олимпиад, этой дороге некого возить. Курорт Красная поляна слишком мал, это не французские Три долины. Даже по официальной версии РЖД эта дорога, если будет загружена постоянно, окупает себя за 20 лет. То есть в реальной жизни она не окупит себя вообще никогда.

– В вашем исследовании есть среди олимпийских объектов есть некий «Сочи-парк». Что это такое?

– Как война все спишет, так и Олимпиада все спишет. В ходе этой стройки в состав олимпийских объектов власти включали даже те, что вообще никакого отношения к Играм не имеют. Самый дорогостоящий – трасса «Формулы-1». 12 миллиардов рублей, полностью оплаченных из бюджета. Никакого отношения к Олимпиаде трасса не имеет, деньги, тем не менее, на нее были выделены. Ротенберг, путинский дружок, стал основным подрядчиком и отлично здесь нажился.

Но еще более вопиющий случай – «Сочи-парк» за 9 миллиардов рублей, о котором вы спрашиваете. Он будет введен в строй только в 2020 году. Какое же отношение он имеет к Олимпиаде? А такое, что строит его 28-летний зять губернатора Ткачева. Проект изначально принадлежал Краснодарскому краю, но они впихнули его в программу олимпийских объектов, после чего его акции были проданы офшорной компании. В результате офшорная компания владеет парком развлечений, который строит зять губернатора и под который получались крупные государственные кредиты. Что тогда можно назвать коррупцией, если не это?

– По вашей информации, арену для керлинга строит Андрей Свищев – отец депутата Госдумы и президента федерации керлинга Дмитрия Свищева. То есть вы исключаете, что отец депутата может быть хорошим строителем и знать, как строить эти странные сооружения для камней и щеток?

– Исключаем. Потому что подряд ему достался непонятным образом. Потому что эта компания ранее никогда не строила крупных объектов. Очевидно, что отец Свищева – депутата, президента федерации и главы керлинговой команды – заинтересованное лицо. Очевидно, что тут конфликт интересов. И еще очевидно, что этот дворец слишком большой, при всем уважении к керлингу – 3 тысячи мест. Ну куда столько? Предполагалось, что после Игр его разберут и отвезут в другой регион. Но выяснилось, что разобрать его невозможно, поэтому его решили перепрофилировать. Была идиотская затея с дворцом пляжных видов спорта. Сейчас вроде решили делать «Всероссийский центр керлинга». Как вы думаете, сколько людей в сочинских субтропиках или даже во всем Краснодаре увлекаются керлингом?

Дворец для керлинга «Ледовый куб»

Бразиллион долларов

– Олимпиада – мечта всей жизни Путина. Объясните мне, среднестатистическому жителю Святой Руси: зачем ему на этом воровать? Это же история про эмоции, а не про деньги. Это как мечта Ванессы Мэй – всегда хотела выступить на Олимпиаде, отобралась от Таиланда в горных лыжах и поехала.

– Предположим, вы мечтали выступить на Олимпиаде. И одновременно с этим вы триллионер, которым является Путин. Перед вами стоит круг ваших друзей – Ротенберг, Тимченко и Якунин. Вы говорите им: «Пацаны, зайдите в комнату. Там лежит бразиллион долларов. Сделайте так, чтобы я поехал на Олимпиаду». А дальше каждый реализует свою мечту: вы едете на Олимпиаду, а ваши друзья распиливают бразиллион долларов.

Конечно, Путина очень раздражает, что эта голубая мечта, этот памятник, который он строит себе, обсуждается в контексте воровства на Олимпиаде. Но путинская система так устроена, что никакие его друзья не будут вести экстренных строек, не забрав при этом себе самые жирные куски. Зачем им все это надо, если нет компенсации?

Один из смыслов нашего проекта – показать, как наши общие деньги заливались в большой котел, как они там варились и кто оттуда вычерпывал их большой ложкой. С Олимпиадой что-то получилось, но главные ее победители – это не спортсмены и не зрители, к сожалению, а конкретные деятели, набившие свои и без того пухлые карманы: Ротенберг, Сур с Костылевым, Шишов, и, конечно, Якунин.

Путин намеренно использует коррупцию как систему мотивации. Чтобы парни строили, надо дать в два раза больше. Они половину отпилят, зато построят. Ему это нравится, он так управляет. Он же не как Сталин – он управляет не репрессиями.

– Что, правда?

– Правда. Он управляет баблом. Да, посадили несколько человек. Да, мы слышим какую-то жесткую риторику. Но основной метод Путина – метод подкупа и коррупции. Лучшие и самые завышенные подряды «Олимпстроя» достались его ближайшим друзьям и его кошелькам. Это не может быть случайным.

– Откуда вы знаете про подряды? Какая из известных вам компаний пыталась принять участие в тендере, но проиграла?

– Мы можем четко сказать, что реальной конкуренции за строительство объектов не было. Тендеры или были абсолютно формальными, либо их не было вообще. Очень часто подрядчик просто назначался. Для всей этой банды тендеры и конкуренция – это какая-то хрень, которую придумали на Западе и на которую впустую тратится время. У Путина в голове обычная советско-российская мысль: «Мы сами знаем, кто надежный. Ему подряд и отдадим».

Триллион кошек

– Если бы эту Олимпиаду устроили не на юге, а, скажем, на Урале, траты были бы такими же дикими?

– Сложно сказать, давайте рассуждать. Если бы ее построили не в субтропиках, а в Екатеринбурге или Челябинске, где снег не является экзотикой и население больше увлечено зимними видами спорта, то, по крайней мере, это можно было бы использовать на благо людей. Мне не кажется реалистичным, что жители Сочи, Адлера и Краснодара начнут вдруг массово посещать соревнования по хоккею, фигурному катанию, керлингу и отдавать своих детей в такие спортивные секции. Поэтому мы имеем дело с тратами и дикими, и бессмысленными.

Но думаю, при нынешней системе, где бы они ни строили, сумма получилась бы примерно такой же.

В 2010-2011 гг. эти ребята смекнули: проект настолько политически важен для Путина, что они могут ставить любые цены. Они называли – государство оплачивало. У нас по ледовой арене «Айсберг» подписывали 12 допсоглашений. Проще говоря: изначально цена была маленькой, а через эти допсоглашения она выросла в 5 раз. Потому что жулики поняли: можно выкручивать руки всей стране.

– Почему Путин на все это соглашается?

– А что ему делать? Его задача – не посадить или сэкономить. Его задача – провести Олимпиаду. И если система, которую он сам организовал, такая, что провести ее можно, только потратив 1,5 триллиона, значит он потратит 1,5 триллиона.

Путин не зря регулярно получает звание самого влиятельного человека в мире – несмотря на то, что российская экономика на порядок меньше экономики США или Китая. Он самый влиятельный, потому что единственный, кто может распоряжаться огромной страной как своей личной собственностью. Путину вообще до фонаря, сколько чего стоит. Деньги, они же вот – из земли текут. Сегодня он решил направить нефтяной поток на удивление всего мира самой дорогой Олимпиадой.

Для него бюджет, как для нас деньги в кошельке. Захочет – скажет завтра: сократить военный бюджет в три раза, а на эти деньги купить кошек мне домой. Бюджет сократят, привезут ему три триллиона кошек и начнут выгружать из КАМАЗов. А «Единая Россия» заявит, что все, кому не нравится триллион кошек – работают на Запад.

– Финализируем потоки: «пацаны» получают деньги, Путин – хорошее настроение и больше ничего. Я все правильно понял?

– Пацанам уходят деньги. Но как минимум трех пацанов – Якунина, Тимченко и Ротенберга – мы знаем как его неформальных кошельков, держателей его денег. Мы не имеем юридических доказательств, но видим, что это очень близкие ему пацаны. Какие у них между собой договоренности – неизвестно. Поэтому я бы выразился так: «Путин имеет хорошее настроение и деньги в общак, контролируемый его пацанами».

Владимир Якунин

– Как по-вашему, люди верят словам Путина о том, что коррупции в Сочи не было?

– Они не верят в то, что ничего не украли – это совершенно точно. Одна из главных причин, почему Путин начал публично врать о стоимости Сочи-2014, в том, что они видят: по соцопросам Олимпиада вызывает у россиян скорее раздражение, чем гордость – именно благодаря завышению сметы. Люди же не в космосе живут. Они знают, как строятся объекты у них в регионе, у них в районе. Они знают, что самые богатые люди у них в городе – это глава администрации, начальник милиции и начальник ФСБ.

Другое дело – не все предполагают, что масштаб такой. А он фантастический.

Олимпиада-80

– Довольно распространенная реакция на все эти цифры: «Ну а что, не проводить Олимпиаду? Все равно украли бы на чем-то другом. А так хотя бы Игры проведем».

– Эта извращенная логика, которая меня как гражданина очень сильно раздражает. В интернете полно картинок о том, сколько можно было бы построить на украденное. Мы тоже, только весьма аккуратно, сделали подобные расчеты. Проанализировали 27 объектов. Их общая цена – 820,7 миллиардов. Поняли, что все 27 сравнить с аналогичными нельзя, где-то будет натяжка, а мы не хотим, чтобы нас обвиняли в том, что мы манипулируем данными. В итоге выбрали 11 объектов (общая цена – 442 миллиардов), цену которых можно сравнить корректно. Мы выяснили, что завышение по ним – 189 миллиардов рублей. Мне очень жалко этих денег. Мы могли получить самую качественную (и по прежнему самую дорогую) Олимпиаду, но при этом сохранить хренову тонну денег, которые так нужны стране.

Смотрите. В Имеретинской низменности 6 стадионов (стоимость – 54 миллиарда). Если мы выкинем инженерную защиту, коммуникации и все остальные, то все равно зафиксируем очевидно коррупционное завышение цен на 42 процента. На эти деньги ледовых дворцов для массового спорта можно было построить 98 штук. То есть по дворцу в каждом более или менее крупном городе России. Или можно было бы совершить прорыв в массовом спорте, построив 123 современные детские спортивные школы.

Построить и вместе с этим провести самую дорогую, феноменально красивую Олимпиаду.

– Воровали ли на строительстве московской Олимпиады-80?

– Там воровали на таком уровне: прораб увез себе машину песка, электрики сперли моток проводов на дачу. Но воровать на уровне – получили подряд, украли миллиард – тогда, конечно, не могли.

У нас в исследовании есть схема строительства газпромовской ТЭС, которая построена для сочинской Олимпиады. Мы видим, что ее изначальная стоимость в два раза выше тех ТЭС, что строятся на Крайнем севере – в условиях, где строить еще сложнее. Но! Здесь берется заказчик, который забирает себе 6 миллиардов рублей из 28, выделенных на строительство, и отдает подрядчику. Эта компания – близкая к путинскому соратнику Тимченко – просто прокладка, которая просто так забрала себе 6 миллиардов. После чего остаток строит Ротенберг – тоже по цене в два раза выше.

Представить себе все это в Советском Союзе было невозможно. Там были неэффективные, бестолковые стройки. Но чтобы начальник стройки забрал себе миллиард и куда-то там вывел – нельзя.

– На чемпионате мира-2018 по футболу воровать будут так же?

– С этой властью? Конечно. Мы видим к этому предпосылки: колоссальные прогнозы по стоимости, которые постоянно увеличиваются. Мы должны делать выводы из нашего предыдущего опыта. Наш предыдущий опыт – Универсиада, саммит АТЭС и, конечно, Олимпиада. Что говорит нам о том, что что-то изменится? Если в законе о бюджете написано 822 миллиарда, а Путин выходит и говорит – 214 миллиардов и никто ничего не украл, как мы можем поверить, что на ЧМ будет по-другому?

Борис Ротенберг

«Спартак»

– Сменим тему. Как вы отнеслись к решению Макгиди?

– Решению Макгиди?

– Да, Макгиди.

– Простите, я не понимаю, о чем речь.

– Все ясно. В разгар предвыборной кампании мэра Москвы вы сказали, что болеете за московский «Спартак». Выборы прошли – давайте начистоту: те слова – неправда, ведь так?

– Это абсолютная правда. При этом я признаю – я такой теоретический болельщик. «Я болею за «Спартак», – для меня это такое московское самоопределение. Если вы меня сейчас спросите: «Кто главный тренер «Спартака»? – я не скажу. Я не смотрю матчи, кроме самых важных. Но люди делятся на какие-то группы. Одни живут в Марьино, другие – в Тушино. Одни болеют за «Спартак», другие – за «Динамо». Я из тех, кто живет в Марьино и болеет за «Спартак».

– Слушайте, но делать заявления при такой погруженности в тему – это как минимум недоговаривать.

– Мой штаб был категорически против того, чтобы я говорил, за кого болею. Неизвестно, ты приобретаешь или теряешь, делая такие заявления. Меня часто на встречах с избирателями об этом спрашивали. И когда слышали «Спартак», говорили: «Ох е-мое! Как же я за тебя голосовать-то буду?». В Сокольниках мне задали прямой вопрос. Я не хотел вилять, чтобы меня поддержали и динамовцы, и те, кто за «Локомотив». Сказал как есть.

– Не сочтите меня маньяком в вытянутом свитере, но болеть за «Спартак» и не знать, как зовут главного тренера – примерно то же самое, что иметь жену и не знать, как зовут ее маму.

– Нет, это не так. Люди живут в Нью-Йорке и болеют за «Янкиз», в Бостоне – за «Ред Сокс». Далеко не все они смотрят матчи, но когда узнают, что команда выиграла, им хорошо. Для меня «Спартак» – это географическое определение. Самая московская команда.

– «Лузерством пахнет московский «Спартак», – такой стишок вы сочинили в 2006 году.

– Там был смешной стихотворческий конкурс, переделывали известное стихотворение Родари «Чем пахнут ремесла», оно должно было заканчиваться «Лишь В.В. Путин не пахнет никак». «Спартак» рифмовался и проиграл какой-то матч. Никакого смысла в этой фразе не было – просто пришлось к слову.

– В общем, по общепринятым нормам вы не болеете ни за кого.

– Значит у нас разные представления о болении. Если мне скажут: «Выбери команду», – я всегда выберу «Спартак». В этом для меня и есть боление. Я думаю, что действительно массовый болельщик – это такие, а не такие, как вы. Они не знают про главного тренера. Они просто за «Спартак» или просто за «Локомотив».

Я пару раз ходил на американский футбол, пока учился в Штатах. Так половина приехавших болельщиков даже на стадион не пошли – делали барбекю прямо на парковке.

Травматика

– У вас же был опыт общения с футбольным фанатьем?

– Когда в конце 2011 года меня впервые арестовали на 15 суток, со мной в камере оказался спартаковский фанат, который тоже участвовал в митинге на Чистых прудах. Я никогда не знал, как устроены все эти фирмы и так далее – было интересно послушать. На выборах мэра одна из так называемых фирм предложила помогать – не охранять, а осуществлять, что называется, крауд-контроль. Интересно, что они пришли на пару мероприятий, но после этого на них вышел ФСБ: «А чего это вы с Навальным якшаетесь?».

– У вас уже есть условный срок, по делу о «Ив Роше» вы можете получить новый. Я всегда думал: что делает человек, который знает, что он вот-вот может оказаться в тюрьме. Мне всегда казалось, что освежает свои юношеские занятия самбо, карате, чего угодно еще. Вы – освежаете?

– Как вы знаете, мой тюремный опыт весьма невелик. Но я думаю, что тут важнее не физическая сила, а дух и настроение. Это же только в кино, попадая в камеру, ты должен сразу со всеми сражаться, прыгая по шконкам и применяя приемы самбо. Физическая сила не решает там сто процентов проблем. Нужно в первую очередь быть нормальным человеком, соблюдать нормы общежития. Даже если ты суперсамбист, ты не поборешь всех, кто сидит с тобой в камере или в колонии, да и не надо этого делать – нет такой задачи. Все, кто с тобой сидит – это обычные люди.

Занятия спортом важны в этой ситуации, потому что это вопрос здоровья. В моей короткой переписке с Ходорковским, которая была до суда по «Кировлесу», он давал один совет на эту тему: «Иди лечись. Иди проверься». В тюрьме никто лечить не будет. Поэтому самое важное – сходить к стоматологу, сделать томографию, решить максимально возможное количество проблем со здоровьем, а не сидеть в тренажерном зале.

– Последний раз, когда вы дрались?

– Если речь о реальной потасовке с кровью, то в 2007 году – после дебатов в клубе «Билингва», когда как раз футбольные фанаты, нанятые администрацией президента, устроили провокацию. Они пришли, стали кидаться бутылками и кричать: «Иди сюда». «Закончатся дебаты – приду». Вышли на улицу, был травматический пистолет, была стрельба, стрельба превратилась в драку, кровища, полиция и так далее.

– Вы носите травматику?

– Нет. Как раз тот случай показал мне бесполезность травматического оружия. Если ты не стреляешь в голову, что запрещено, то это все равно сведется к банальной драке, где все решает не пистолет.

Под судом

– Что должно произойти с вашим олимпийским исследованием, чтобы вы сказали: я доволен?

– Я хочу, чтобы те, кого мы уличили в воровстве наших общих денег, оказались сначала под следствием, а потом и под судом. Я хочу, чтобы все узнали и поняли, как много мы могли бы построить и сделать, если бы не коррупция и не эта власть, опирающаяся на коррупцию. Мы могли бы поднять массовый спорт. Могли бы совершить провыв в науке. Мы могли бы провести новую индустриализацию в стране. И повторюсь: все это не помешало бы нам провести Олимпиаду.

Фото: Fotobank/Getty Images/Konstantin Zavrazhin, РИА Новости/Александр Нестеров/Владимир Астапкович,REUTERS/Juan Medina