«Если бы Лопес чисто выиграл, я бы признал это, без вопросов». Ломаченко вышел в прямой эфир
И рассказал много интересной информации.
Рассказал много интересной информации.
Василий Ломаченко пообщался с журналистом Владимиром Кобельковым в прямом эфире на инстаграм-странице Lomus Official.
26 июня экс-чемпиону мира в трех весовых категориях предстоит поединок против японца Масойоши Накатани. Об этом бое, о высказываниях семьи Лопесов, а также о возможном реванше с американцем.
«Многое пересмотрел в жизни, думал о своих поступках»
– Ты 8 месяцев без бокса. Что это был за период для тебя?
– Перезагрузка и подготовка к возвращению. Я находился дома, подтягивал свои дела, перезагружал голову, пересматривал полностью всю свою жизнь и продолжал тренироваться.
– Была ли «психологическая яма», о которой многие писали?
– Я не могу сказать, что у меня была психологическая яма, но момент психологии присутствовал. Я действительно многое пересмотрел в жизни. Много думал о своих поступках, которые происходили в моей жизни. Думал о том, правильные ли они. Пересмотрел круг общения.
– После поражения поменялся круг общения?
– Самые настоящие друзья после поражения остались. Они и были. Не могу сказать, что был слишком большой круг общения и половина отсеялась. Это будет громко сказано. Но, конечно, есть люди, которых я сам отсек.
– Как я понимаю, это была не психологическая яма, а опустошение?
– Нет. Ребята знают, что я верующий человек. Я уверен, что такие моменты в жизни происходят не просто так. Я считаю, что тот жизненный момент, который произошел, послан от Всевышнего. Я должен со спокойной душой и трезвым умом идти дальше.
– Говорят, что в такие моменты лучший антидепрессант – семья, дети, родители. Помогли они тебе с этим справиться?
– Конечно. Самые близкие люди, которые находятся рядом с тобой. Какая бы ситуация не произошла, рядом будет находиться твоя семья и друзья.
– Насколько быстро получилось вернуться к полноценным тренировкам?
– Через 2 месяца после операции.
– Как ты сам оцениваешь плечо: беспокоило, не беспокоило?
– Это интересный вопрос. В прошлый раз (перед боем с Лопесом) мне тоже его задавали. А потом после поединка писали: «Ну ты же говорил, что у тебя все в порядке, а сейчас рассказываешь о проблемах». Я буду говорить так, как нужно мне. Поэтому, смысл говорить об этом? Я готов, в порядке. Готовлюсь к следующему поединку, уверен, что выйду и покажу свой лучший бокс.
«Считаю Накатани лучшим боксером для возвращения»
– Перейдем к следующему поединку. Масайоши Накатани. До того, как ты выбрал его, какие варианты предлагали?
– Мне предлагали спуститься в первый легкий вес и там искать соперников, но я отказался. Я сказал, что хочу услышать имена, которые доступны в легком дивизионе. Мне тогда назвали фамилию Накатани. Я подумал и согласился.
– Это лучший соперник для возвращения на данный момент?
– Да. Считаю, что да. Ну это смотря, какие кто ставит себе задачи. Для той цели, которую преследую я, это лучший вариант.
– Является ли твоей целью пройти все 12 раундов? Такой флешбек к поединку с Педрасой.
– Для меня вообще не имеет значения. Не ставлю цель пройти всю дистанцию. Ты боксируешь так, как позволит соперник. Конечно, если получится закончить досрочно – я это сделаю. Но если не получится, то не расстроюсь. Я буду делать на протяжении всего поединка то, что я умею.
– Возвращаются зрители. Мне кажется, без них не только все смотрится по-другому, но и иначе боксируется. Это будет другой бокс?
– В Лас-Вегасе, кажется, с первого числа уже отменили масочный режим, проводят спортивные мероприятия со зрителями. Пример – последний бой Шакура Стивенсона.
– Боксировать со зрителями и без – большая разница?
– Конечно, есть разница. Без зрителей ты боксируешь в своем темпе. А со зрителями так не получится. Тебя все равно подгоняют, если ты останавливаешься.
– Ты смотрел бой Накатани против Вердехо? Он проигрывал, падал в нокдауны, но победил досрочно. Что скажешь об этом?
– Феликс просто чуть-чуть переоценил свои возможности. После всех этих нокдаунов он думал, что получится завершить поединок досрочно. Он бросился бездумно добивать, очень много потратил на это сил и просто выдохся. А Накатани не сломался и сделал «японское харакири».
– Нет трештока. Я от японца и не ожидал такого. Как тебе больше нравится: когда заводят разговорами перед боем или как Накатани – либо вообще молчит, либо аккуратненько все делает?
– Если говорить конкретно про себя, я считаю, что мне не нужен трешток. В мире бокса меня и так знают. Знают как парня, который делает дело в ринге, а не разговаривает с соперником через социальные сети или СМИ. Люди знают, что у нас будет поединок, распроданы все билеты, все с нетерпением ждут возвращения. Мне он [трешток] не нужен.
– 33 года, легковес. Насколько тяжело сейчас делать вес? Понятно, что ты его делаешь, но если откатиться и вспомнить, как было пару лет назад.
– Особой разницы я не почувствовал. Соблюдаешь спортивную диету, правильно питаешься и организм начинает нормализоваться, ты подбираешь свой рабочий вес, превращаешь жир в мышечную массу.
– Как выглядел этот тренировочный лагерь? Раньше ты делал ОФП дома, а в Америке – спаринги. Как в этот раз в связи с восстановлением?
– Дома все также. Были ОФП, кроссы, подкачка – подтягивания, отжимания. И работа в парах. А после этого, 10 мая, я прилетел на спаринги. Здесь чисто спаринги с поддержанием физических кондиций.
– Шакур Стивенсон спустя год начал рассказывать, как тебе было тяжело в спаррингах с ним. Было?
– Действительно было тяжело. Но для меня это была третья тренировка за день. У нас было три спарринг-партнера. Он был третьим в очереди. Я боксировал с ними 12 раундов. Конечно, мне было тяжело, когда он заходил третий и боксировал со мной последние 4 раунда, а я до этого провел 8. Да, мне было тяжело, но он забывает, как тяжело было ему. При сближении он держал меня и боялся отпустить.
– Почему так происходит? Реклама?
– Люди пытаются хайповать. За счет таких вещей поддерживать свою медийность.
– Насколько тяжело подбирать именитых спарринг-партнеров? Понятно, что чемпиона мира к себе в лагерь ты не затащишь. Тебе важно, чтобы это был боец с именем? И кто этим занимается?
– Я никогда не задумывался об этом, если честно. Есть такое определение, да? Я не знаю просто, честно. Я этим не занимаюсь. В Top Rank есть специальные люди, которые этим занимаются. Они знают, с кем мне предстоит провести следующий бой, подбирают похожих по стилю бойцов, скидывают нам на рассмотрение. Если подходит, мы их зовем.
– Ты когда-то сказал, что твой лучший спарринг-партнер – Дима Митрофанов. Так и остается?
– Он просто заставляет меня работать. Он не дает возможности передохнуть, сделать глоток свежего воздуха.
«Я неплохо поселился в голове Лопеса после поединка»
– Семья Лопесов опять начала много болтать о тебе. Например, начнем со старшего. Он сказал, что ему звонили из The Ring и сказали, что у них есть сообщение от Ломаченко, в котором ты хвалишь их за бой.
– На сегодняшний день у каждого более-менее публичного человека есть свой рупор: твиттер, инстаграм, фейсбук. Там он может высказать свою точку зрения, не спрашивая ни у кого разрешения, не передавая слова. Я мог высказать свое мнение через твиттер или через инстаграм. Через инстаграм я это и сделал, опубликовав две нарезки, в которых показал, что это не победа Лопеса.
– Лопес по-прежнему считает, что счет 9-3 в его пользу. Получается, никакого звонка в The Ring не было?
– Нет. Если бы хотел, я бы сделал это сам. Если бы они чисто выиграли, я бы признал это, без вопросов. Поздравил бы их и двигался дальше.
– Лопес-младший сказал, что у него есть информация о том, что ты собирался на пенсию и что у тебя даже были мысли о суициде.
– Даже не думал, что ты будешь меня о таком спрашивать. Я слишком сильно люблю всех друзей, семью и жизнь, чтобы задумываться о том, что он сказал. Он просто пытается изложить все, что лезет ему в голову.
– Почему они продолжают это делать?
– Мне кажется, я неплохо поселился в голове Лопеса после поединка. Он говорил, что отобрал у меня сердце. После боя я читал одно интервью, где он говорил: «Не спрашивайте меня больше за Ломаченко, это пройденный этап». Но каждое его интервью не обходится без моего имени.
Наверное, это все-таки я забрал его сердце, раз он он все время говорит обо мне. Наверное, внутри они с папой понимают, что этот поединок они не выиграли. Если будет реванш, то у них будут серьезные проблемы, поэтому они всяким способом пытаются сменить весовую категорию, либо подраться с Хэйни. Но о реванше он не упоминает.
«Лопесы хотели драться с Хэйни, но он не пойдет на ESPN. Кто бы мог быть соперником на 2 октября?»
– Из самого свежего, он сказал, что твоя травма плеча – спланированный план на случай, если ты проиграешь.
– Ну, судя из его слов, логичнее мне было бы прописать реванш, если я знал все это и планировал. Мне нужен был бы отходной путь. Прописать реванш, отбоксировать и не выдумывать эти все дела.
Только с реваншем я уже объяснял ситуацию. Они с папой ломались, никак не хотели подписывать контракт на поединок. Я сказал: «Хорошо, давайте не будем ничего включать, только побыстрее подпишем контракт». Как только подписали контракт, они сразу влетают в СМИ и рассказывают, что это я его [пункт о реванше] не включил. Так себе, честно говоря. Я привык – если ты что-то говоришь, у тебя должен быть аргумент для этого. А здесь – все, что он не скажет, все мимо кассы.
– О реванше. Есть ли продвижения в эту сторону? Недавно стало известно, что он переподписал контракт с Top Rank и должен провести 2 октября бой на PPV в ESPN. Боб Арум сказал, что, если Лопес хочет PPV в легком весе, то лучший вариант для него – Ломаченко. Похоже, что пазл по чуть-чуть складывается.
– Я бы мог чуть-чуть подсказать людям. Здесь нужно читать между строк новое соглашение Лопеса с Top Rank. Стоит обратить внимание на ЕSPN. Они хотели драться с Девином Хэйни, но Хэйни не пойдет на ESPN. У него контракт с DAZN и Эдди Хирном. Кто бы это мог быть, интересно?
– Боб Арум говорит, что Василий Ломаченко.
– У Лопеса бой через неделю, у меня – через две. После этого, думаю, уже что-то более-менее станет ясно.
– Ты веришь в реванш?
– Если это будет путь Всевышнего для меня, тогда я верю в это. Все зависит от него. Я полагаюсь только на него. Если мне это нужно будет, он обязательно поможет и организует. Если нет – не получится реванша.
«С Top Rank остался еще один год контракта»
– Какие сейчас отношения с Бобом Арумом?
– Я виделся с ним на поединке Тейлор – Рамирес. Поздоровались, поулыбались друг другу. Обещал заехать навестить меня. Я не обсуждал с ним поединок с Лопесом. Мы об этом не разговаривали.
– Как строить стратегию развития дальше? Накатани – возвращение. А что, если не Лопес? Ты высоко в рейтингах.
– Не готов ответить на этот вопрос. Ты же знаешь, я не люблю забегать наперед. После Накатани у нас будет время пообщаться и тогда я смогу более конкретно ответить.
– Если со здоровьем все будет хорошо, ты планируешь еще один поединок в этом году?
– Да. Один, может быть, два. Все зависит от здоровья, может ли телевидение дать даты.
– У тебя в контракте прописано количество боев, которые тебе должны дать Top Rank?
– Да, прописано. Но сейчас мы не можем на это опираться.
– Сколько осталось по контракту с Top Rank?
– Еще год. Летом 2022 года заканчивается.
– Было ли такое, что другие промоутеры «подкатывали» к тебе?
– Нет. Ко мне лично нет. Может, Эгису (Климасу – прим. Tribuna.com) что-то говорили, но он никогда ничего такого не сообщал мне.
– Ты доволен сотрудничеством с Top Rank?
– Да, конечно. У меня в карьере было то, что я хотел, чему следовал с первого поединка. Это то, о чем мы договаривались, они все свои условия выполнили.
– То есть, Боб Арум – человек слова?
– В моем случае – да.
– Я это к заявлениям, что украинцы в Штатах не нужны, нет трештока и так далее.
– Ну, мне грех жаловаться. Весь след, который я оставил в боксе, я сделал в Америке. Не строил карьеру в Британии, Австралии или Германии. Я ее полностью сделал в Америке. Считаю, достаточно успешно. У меня есть чем гордиться и рассказывать своим внучатам.
– Что скажешь по поединку Усик – Джошуа?
– Очень хороший шанс заявить о себе. Хороший шанс стать лучшим супертяжеловесом в мире.
Фото: ESPN/Top Rank; AP/Shutterstock
