«Горжусь, что могу доить коров, машину с зерном разгрузить». Первая украинка в UFC – о жизни в селе, травмах и призовых
Пообщались с Мариной Мороз
Единственная девушка-боец из Украины в UFC Марина Мороз на время карантина вернулась на родину. Александр Пасечник встретился с ней лично и узнал, как пробиться в самый популярный ММА-промоушен планеты из села, насколько тяжело выживать бойцам без знания английского языка и почему она вообще решила драться.
«Перед первым боем в UFC все говорили, что я мешок, который везут на убой. Я выиграла сабмишном в первом раунде»
– Как вы пришли к мнению, что хотите выходить и драться?
– Все очень просто. Я изначально занималась боксом, а потом мне предложили выйти и подраться в ММА за очень хорошие деньги. Я тогда заканчивала институт, нужно было за что-то жить, платить за квартиру, кушать. Мне всегда хотелось попасть на профессиональный ринг, а тут получился октагон. Я-то не против – если платят, почему бы и нет.
Позанималась ММА буквально 2-3 месяца, провела свой первый профессиональный бой. Даже победила сабмишном, что было очень удивительно. Я всегда старалась избегать борьбу, ведь пришла из бокса. Выучила один сабмишн – им и пользовалась. Но, конечно, со временем изучала все больше и больше.
– Как вообще вы попали в UFC?
– Изначально я не стремилась попасть в UFC. Это было для меня нереально. Я зарабатывала на боях, не могла мечтать об этом. Но потом менеджер говорит: «Я могу тебя в UFC подписать». Я себе никак не отреагировала, думала обычная болтовня. Но так получилось, что я приехала в Москву, подписали контракт, уже через месяц у меня должен был быть бой.
Соперницей у меня была 9-й номер рейтинга с рекордом 9-0 (Джоан Калдервуд – примечание Tribuna.com), очень опасная, перспективная. Я переживала, ведь подготовка к этому поединку была такая себе. На меня никто не обращал внимания. Мне прям в зале говорили, что я мешок, который везут на убой. Вот реально, люди возле меня стояли и так говорили.
В душе я понимала, что мне не дают тех тренировок, которые хочу, но было дикое желание доказать всем. В итоге я выиграла сабмишном в первом раунде. Этот прием я тренировала каждый день по 15-20 минут, напрыгивала на руку, нарабатывала.
Выйдя в октагон, я полностью следовала плану и указаниям мужа в углу. Я никого не слушала, только его, даже тренеров, которые меня там тренировали, не слушала. Я вышла за одной целью – сделать то, что я умею. И не важно, буду ли я в крови. Вот нужна была мне эта рука – я добиралась к ней любыми путями.
Тогда еще молодая была, столько эмоций, ведь в UFC попала. Хотелось сделать все для победы. В этот вечер я еще бонус выиграла. Но я этого не знала. Сижу на пресс-конференции, английский вообще не понимаю, дуб-дубом.
Мне говорят: «50 что-то там». Переводчик что-то переводит, я все равно ничего понять не могу, машинально отвечаю. Приехала в отель, только тогда мне объяснили, что получила бонусных 50 тысяч долларов. Это были невероятные эмоции. Именно ради таких эмоций я тружусь каждый день в спортзале. Наверное, весь тяжелый путь с детства я проделывала именно для этого.
– Насколько сложно было адаптироваться в UFC, не зная английского языка?
– Тяжело. UFC в одно время вообще не обращало на меня внимания из-за того, что я не говорю на английском. Было такое отношение: ну есть и есть. Даже бывало, что переводчиков мне не давали, не заморачивались с интервью.
Пришло время, когда я немножко подросла. Сначала в спортзале начали брать интервью. Они были удивлены, что я говорю на английском. Хоть и на ломаном, но говорю. У меня были моменты, когда я включала полную импровизацию. Журналист задал какой-то вопрос, а я его не поняла. Тогда включила импровизацию и давай рассказывать все, что угодно, лишь бы на английском.
– Заговорили про зал, где тренируетесь. Вы в American Top Team – это действительно топ-организация, которая сотрудничаете с топовыми бойцами: Нуньес, Ковингтон, Масвидаль, Порье. Как вам ваша команда?
– Очень комфортно. Я даже не ожидала. Когда приехала, была в шоке от количества звезд, но все тренируются, как большая семья. Все друг друга поддерживают. Нет такого, чтобы нос задрал и пошел. Нет, все всегда помогут.
Та же Аманда Нуньес. Всегда подойдет, пофоткается, поборется с тобой. Мы тренируемся с девочками меньше весом, она подходит и дает советы.
У меня тренер очень внимательный и заботливый. Даже когда я нахожусь в Украине, он все время пишет: то, то, то нужно сделать. Он меня поддерживает в любых ситуациях. Сейчас потихоньку начинаю тренировки в Украине, а потом продолжу уже в Штатах. Но все время с ними на связи, они очень профессионально к этому относятся.
– Говорили про Колби Ковингтона. Это очень экстраординарный персонаж, что о нем скажете?
– Да, он экстраординарный парень. Бывало, весь зал тренируется, а он заходит вместе с девушками в бикини с большими… бундами, «задница» по-бразильски. И понятно, что все только на это обращают внимание, уже никакая тренировка не важна. Он заходит в очках, с поясами и давай рассказывать все и обо всем.
Насколько я знаю, он уже не входит в ATT (American Top Team – примечание Tribuna.com), у них что-то случилось, но я не сильно в курсе. Он любит сделать шоу.
Если сравнивать, Порье – более скромный, вежливый. Колби тоже всегда поздоровается, спросит как дела. Но если так брать, к Масвидалю и Порье больше уважения, не знаю почему. Я не буду плохо говорить о Ковингтоне, но мне нравится Порье. С таким человеком очень приятно общаться, он всегда поддержит, посоветует.
– Как вообще у вас устроена система с тренерами?
– Возьмем, например, American Top Team. Тут где-то 15 тренеров. Есть тренеры, которые проводят общие тренировки. Даже мой тренер их проводит по пятницам. А так, ты сам себе выбираешь команду, с какими тренерами ты хочешь индивидуально работать под бой.
У меня есть тренер по боксу, джиу-джитсу, тренер по кикбоксингу и тренер по кондишину – мой муж. Они поедут со мной на бой и все спарринги контролируют. Они составляют график тренировки, план на бой. Другой боец без проблем может выбрать моего какого-то тренера. Каждый себе подбирает индивидуально.
Когда едешь на бой, сам решаешь, кого из них брать. Я всегда беру всю свою команду, потому что чувствую себя лучше. UFC оплачивает дорогу и проживание двум тренерам, а я беру, например, трех. Одному секунданту билет я оплачиваю. Проживание – там всегда дается большой номер, и они все могут в нем пожить.
- Вы сказали, что один из тренеров – ваш муж. Каково это?
- 24 часа в сутки с мужем! Все спрашивают: как ты выдерживаешь? Вот как-то 9 лет выдерживаю. Муж во время боев старается себя сдерживать. У него постоянно очень много эмоций, даже во время спаррингов.
Я постоянно стараюсь слушать своего главного тренера – Парумпу. Он спокойный, подскажет, что и как сделать. А муж подлетает и кричит: «бей это, бей то, в сторону отходи». Зато когда борьба – он молча сидит.
У нас тоже бывает, как и во всех семьях, что женщины могут немного покричать, сковородкой там пригрозить. Но он понимает, что иногда бывает психологически тяжело, когда под бой готовишься, вес гоняешь. Он максимально меня поддерживает и ко всем выходкам относится с пониманием.
«Говорят, что рассечение 5 сантиметров – я в слезы. В больнице просила обезболивающее, но они что-то там бегали. В итоге говорю: «Дайте уже водки»
- Как в Украине проводите карантин?
- После прилета со Штатов сразу сказали пройти самоизоляцию. Я нигде не шастала, где нужно – была в маске. Время проводила у родителей на ферме, там людей нет, только коровы, курочки, котики.
А так – муж в магазин сходит, и то с маской, со всеми мерами предосторожности. Мне не было куда пойти. Ну куда пойти, когда с фермы вышел: посадка, лес. Чтобы купить еды, я в магазин здесь практически никогда не хожу. А зачем, если зашел в курятник – вот тебе яйца, на огород вышел – вот тебе овощи.
У меня родители фермеры. Раньше этого стыдилась, дети обижали меня за то, что жила в селе, не было красивой одежды. Но сейчас я этим горжусь. Я горжусь, что могу доить коров, могу разгрузить машину с зерном. Вот этот тяжелый путь дал мне силы, заряд. Я стала более уверенная в себе, более жесткая, сильная. Теперь я могу прорваться везде.
Было очень тяжело, мне мама даже платила деньги, чтобы я подоила этих коров. За каждую корову я получала гривну, откладывала их на что-то. Правда, по итогу мама все равно забирала у меня эти деньги, чтобы купить какие-то вещи в школу.
Но это отличный опыт. Родители с самого детства учили меня, что нужно зарабатывать. Я просыпалась в 4 утра, но из-за своей молодой наивности верила, что все получится, мне постоянно хотелось вырваться куда-то заграницу, увидеть что-то новое. Благодаря этому я знаю, что нужно всегда стремиться к своей цели и все обязательно получится. Было бы желание.
- Предыдущий бой вы провели в Бразилии уже во время пандемии без зрителей. Тестировали ли вас на Covid, какие меры предосторожности были?
- Тогда еще не было понятно, что делать. Они думали отменять турнир даже, но все сделали для нашей безопасности. На арене не должно было находиться больше 100 человек, поэтому нас возили по разным комнатам, чтобы не превышать эту норму.
Мне руки забинтовали за три часа до боя. Я еще попросила катмэна бинты потуже сделать, так как люблю в стойке работать. Мы три часа ждали выхода и я боялась, что у меня отекут руки из-за этих бинтов. Сильно переживала из-за этого. А то, что возили из комнаты в комнату – не страшно. Правда, помню, в одну из комнат завезли, так там очень сильно воняли маты. Было прям тяжело дышать.
Но UFC максимально все устроили, чтобы провести этот турнир. Если бы он не состоялся, я не знаю что было бы дальше, когда бы подралась.
- Бой против Сильвы вышел гипер-крутым, в Twitter много постов было о твоем рассечении. Как его зашивали?
- Ох, плакала очень сильно, когда зашивали. Мне говорят, что рассечение 5 сантиметров – я в слезы. Врачи сказали, что нужно отрезать несколько сантиметров волос, да и еще на таком ломаном английском. Доктор сказал, что ему не нужен переводчик, так как знает английский. Но потом стало понятно, что он вообще не может разговаривать на нем. После того, как отрезали буквально сантиметр волос, а мне тогда это казалось это прям очень много, чуть сознание не потеряла.
Сюда в больницу меня вообще везли с мигалками, но в самой больнице все очень долго бегали и суетились. 40 минут где-то я просто просидела. Просила обезболивающее, но они что-то там бегали. В итоге я говорю: «Дайте уже водки».
Я ее вообще не пью, но уже хотелось хоть чего-то. Они бегают где-то, кровь с рассечения капает, муж постоянно вытирает салфетками. И тут я подумала: а почему бы себя не поснимать? Достаю телефон и вижу в голове просто дырку. Я с такими матами начала кричать. Мне аж поплохело от этого.
После того, как зашили, не хотели до утра отпускать. Я есть хочу, голодная после боя, у меня уже ничего не болит, все нормально. Смысл держать? Они созвонились с UFC, те дали добро. Ну и тут я сижу на каталочке, ходить же не могу – нога на болванку похожа после лоукиков, и решаю высморкаться. После слез появился насморк небольшой.
Взяла салфетку, высморкалась, и у меня под глазами моментально два шара образовалось (гематомы. После пропущенных ударов нельзя высмаркиваться. Серроне ниже подтвердит – примечание Tribuna.com). Ну вот что такое? Только собрались отпускать меня, а тут эта проблема еще.
Но меня все же отпустили. Приехали в гостиницу, на одной ноге прыгала, охрана UFC меня чуть-чуть поносила по гостинице. И потом менеджер пишет: ты бонус получила. После этого я забыла, что у меня болела нога. Оделась, побежала вниз общаться с матчмейкером, благодарила его. Там собрались все организаторы, пошла бутылочка пивка, как положенно.
Хотя пиво вот тоже не пью вообще. Но во время сгонки очень его хочется, какой-то витамин там есть. Так хоп: пошла одна, вторая бутылочка, потом брауни скушала. Вот всегда себе говорю, что после боя буду правильно питаться, но постоянно получается какой-то винегрет: мясо, сладкое, потом опять мясо, потом еще какие-то булочки, круасанчики. В таком темпе 2-3 дня и ты уже сам как круасанчик.
***
Недавно Марина Мороз стал амбасадором компании Parimatch, а это интервью было записано в Parimatch Fight Academy.
