«Отправила папе инструкцию, как сдаваться, если его заберут». Медалистка Олимпиады о войне и родителях в Донецке
История синхронистки Алины Шинкаренко для Tribuna.com.
История синхронистки Алины Шинкаренко для Tribuna.com.
«Мужчин уводят, одевают в форму и отправляют в Харьков на передовую»
Бронзовая медалистка Олимпиады-2020 в артистическом плавании Алина Шинкаренко родилась в Донецке. Война в ее дом пришла еще восемь лет назад.
«Не все помню, потому что сильные бои начались где-то в сентябре 2014 года, а нас в августе отправили в Турцию на сборы. Получается, что когда мы должны были в сентябре возвращаться в Донецк, то нам сказали, что мы туда не полетим, а направляемся в Харьков и там остаемся.
Из того, что я знаю – да, там были бои. Стреляли по домам, но не в Донецке, а на окраинах. Там не было столько пострадавших и столько разбитых домов. В самом городе разрушили аэропорт, вокзал, но не было такого, как сейчас в Мариуполе. Знаю, что пострадал бассейн, в котором мы часто тренировались. Он тоже находится на окраине города. Самое ужасное, что за эти 8 лет в Донецке никто и ничего не отстроил. Хотя тот же бассейн можно было всего лишь подлатать. Он не разбит в хлам – в него просто попали осколки. Там, по моему, ни одно стеклышко не разбито. Есть все стены и, кажется, даже крыша на месте.
Так называемая «ДНР» даже не удосужилась что-то попытаться восстановить. Там даже никто стараться что-то сделать не будет. А Российской Федерации просто плевать на это. Не понимаю, для чего они сейчас захватывают наши территории. Если судить по их логике, то они как разбили Волноваху, так они ее и оставят. Но я верю в лучшее и в то, что мы вернем Донецк».
Там у спортсменки осталась ее семья.
«Я сейчас очень боюсь за своих родителей. У меня брат – инвалид. Мама все время с ним и не может работать. Работает только папа. А там людей просто с улиц забирают. Я боюсь, что у меня папу мобилизуют. Папа каждый день на свой страх и риск рано утром и поздним вечером пытается выйти на работу, чтоб как-то прокормить семью. Я с ними каждый день общаюсь. Папа говорит: «Недавно забрали человека с протезом». Хотели отправить с протезом на войну. Забрали человека с астмой. Им похрен.
Они просто берут и останавливают автобусы на улицах, оттуда забирают мужчин и уводят. После одевают в форму и отправляют в Харьков на передовую. Это ужасно. Я каждый день за него боюсь. Не за себя, что мне в дом что-то прилетит. Даже отправила папе инструкцию, как сдаваться, если не дай бог его заберут. Говорю: «Пап – вот инструкция, ты сдавайся и я тебя тут заберу».
Без него мама с братом останутся без денег. Если бы папа сидел дома и я бы им скинула деньги, то они им там не нужны. Там нет банковской системы. За 8 лет там не удосужились даже сделать банковскую систему, чтобы люди могли расплачиваться картами в магазине. Там только наличка и рубли».
«Все говорят, что нужно убить Путина. Это слишком легкая смерть за все, что он сделал»
Александр Алиев рассказывал, что не общается з родителями из-за войны, ведь они больше верят российской пропаганде, чем своему сыну. У Алины похожая ситуация.
«Да, мы первые дни с мамой очень ссорились. Я сразу же позвонила ей и говорю: «Мам, у нас стреляют, война началась». Это было 7 утра. Понятное дело, что она еще спала: «Сейчас, я новости посмотрю». Перезванивает и говорит: «Все нормально, наша и ваша армии стоят на границе, у них нейтралитет, а это ваши нацики стреляют». Я ответила: «Хорошо мам, пока».
Сначала били по военным базам, но потом уже начали бить по домам. А у нас родственники как раз в Волновахе. 25 числа они перестали выходить на связь вообще. И я говорю: «Мам, там нет уже Волновахи, ее разбомбили». На что она отвечает: «Это ваши нацики дерутся с вашей армией». Я говорю: «Мам, очень интересно, нам тут скучно просто очень и мы решили в пейнтбол поиграть между собой». Она: «Не знаю, мы на вас не нападали».
Мы с ней очень ссорились. Я назвала президента РФ не очень корректным словом, а она также отозвалась в ответ. Говорю: «Наш президент лучший». Она отвечает: «А чего ты нашего оскорбляешь?» Я сказала, что он урод. А за Зеленского я до конца жизни буду голосовать. Пришли к тому, что нам не о чем друг с другом говорить.
Все говорят, что нужно убить Путина. Это слишком легкая смерть за все, что он сделал. Если кто-то пустит ему пулю в голову, то он просто за эти пять секунд умрет и все. Он же все равно ничего не поймет. Он не почувствует никакой боли и всего того, что он натворил за эти годы. Я ему тоже желаю самой худшей смерти, хотя раньше я была очень позитивным человеком и никогда такого никому не желала».
«Вышла новость, что наша армия разбила кадыровцев. Думаю: «Нифига себе»
После завершения спортивной карьеры Алина переехала жить из Харькова в Киев. Здесь ее и застала война. Уже во второй раз в жизни. Шинкаренко очень активна в группе спортсменов «Спортивное сопротивление». В начале писала россиянкам и украинским спортсменкам, которые выступают за Россию. Активно участвует в информационной войне.
«Я относительно в безопасности – в моем районе, слава богу, еще ничего не было. У меня сейчас просыпается чувство вины. Людям плохо, а ты тут сидишь и не можешь им ничем помочь. То, что твориться в Харькове и Мариуполе, – это ужасно. По новостям показывают, что люди пьют снег, а я сижу сейчас у себя дома. У меня есть, где спать и кушать.
В Харькове была вся наша команда и каждый час у нас была перекличка в общем чате. Сейчас девочки в безопасности – их вывезли оттуда в Италию. Спасибо за это нашей федерации».
24 февраля рано утром Шинкаренко узнала о нападении России от своего парня.
«Я плохо спала всю ночь – может это был знак или предчувствие какое-то. Как раз парень собирался на работу. Он берет в руки телефон и говорит: «Началось». Я спрашиваю у него, что именно началось, а он: «Война». Беру в руки свой телефон свой, и мне девочки из Харькова все пишут, что у них просто ужас – ракеты над домами летают и просто все бомбят. Я в ответ говорю, что у нас все хорошо. И где-то через 30 секунд происходит взрыв недалеко от нас. И я такая: «Теперь я верю».
Когда Харьков начали очень бомбить – мне стало страшно. Я маме пароли от всех своих аккаунтов и банковских счетов скинула. Мне было очень страшно, когда начали говорить, что к нам кадыровцы идут. Я реально испугалась. Через 30 минут вышла новость, что наша армия их разбила. Думаю: «Нифига себе». Тогда поняла, что мы в безопасности и точно победим.
«Арестович – прям бальзам на душу, а Кима смотреть одно удовольствие»
С мамой я перестала затрагивать эту тему, потому что это резко перерастало в ссору. Все-таки это моя мама, мне не хотелось ссориться. Папа сохраняет нейтралитет между нами двоими. Я с папой больше сейчас общаюсь. Он говорит, что люди в Донецке все в шоке из-за того, что происходит. Он, можно сказать, больше на нашей стороне.
Говорит: «Я посмотрю перед сном для спокойствия Арестовича и ложусь спать». Я тоже так делаю. Его послушаешь и прям бальзам на душу. Недавно попалось видео, как Владимир Александрович ездил в больницу. Там ему девочка говорит: «Вы видели? Вас все в тик-токе поддерживают». Я как не зайду в тик-ток, там Зеленского очень много. Я тоже выставляю в инстаграм нашего президента и что он у нас лучший. Потому, что это как и есть.
Кима смотреть тоже одно удовольствие. Я стараюсь немного абстрагироваться и по минимуму подписана на все новостные каналы. В телеграмме только два канала – это канал президента и «Ukraine now». Мальчики у меня дома просто в 500 тг-каналах – постоянно рассказывают о том, что там Ким сделал и Арестович».
А эта история друга Алины о том, как работает пропаганда на РосТВ.
«Cейчас мы тут втроем – я, парень и наш друг. Его село Гранитное захватили – оно было Украиной, а сейчас его оккупировали. В российских новостях понятно, что все подстроено. Но, я просто не понимаю, как люди вообще в это верят. Во-первых, показали площадь, где люди вышли все такие красивые, а в том селе живет 20 человек. Он лично каждого знает. А там показывают просто какой-то город-миллионник. Мы смотрим эти новости и я спрашиваю: «Ты знаешь кого-то?». На что он отвечает: «Нет, я никого не знаю из этих людей». Это просто кошмар.
Или показывают интервью женщины. Она за Украину всегда была всем сердцем, а на камеру рассказывает, что над ними издевались украинские военные. Это все чуть ли не со слезами на глазах. Он просто сидит и говорит: «Я знаю эту женщину и как она любила Украину. И я боюсь представить, что сделали с ней русские военные, чтобы она сейчас вот это говорила на камеру». Очень жалко людей, которых под дулом автомата заставляют вот это говорить».
«Хочется, чтобы мы забрали наш Донецк»
У девушки красивая мечта и отличные планы на будущее – после войны Алина хочет завести детей.
«И, конечно, остается мечта – перевести родителей к себе поближе. Но, таких финансов сейчас нет, так как работает пока только папа, а брат – инвалид. Это, в принципе, одна из причин, почему они вообще не хотели переезжать. Все заключалось в брате. Ему нужны лекарства, которые очень дорогие. Они обеспечивают его жизнеспособность. Там было все оформлено и налажено. Это останавливало родителей переехать. Плюс, там есть свое жилье. А купить свое новое жилье финансов тоже нет.
Как минимум, до коронавируса были блок-посты через которые они могли ездить. А во время пандемии их закрыли. Родителям приходилось ездить 1200 км с Донецка до Харькова ко мне – в объезд через Россию, через кучу всего. Это двое суток и очень тяжелая дорога. Поэтому хочется, чтобы мы забрали наш Донецк».
Летом прошлого года Алина на Олимпийских играх в Токио выиграла бронзу в групповой программе по синхронному плаванию. Также у синхронистки есть золото, серебро и три бронзы на чемпионатах мира, четыре золота и три серебра на чемпионатах Европы. Шинкаренко закончила карьеру в прошлом году в 22 года.
«У родителей была мечта, чтобы дочь выступила на Олимпийских играх и стала олимпийского чемпионкой или призером. В детстве, когда я хотела уйти из спорта, папа говорил: «Ну, как это так? Я уже всем родственникам рассказал, чтобы они смотрели тебя на Олимпийских играх». Наверное, это меня всегда останавливало и я шла к этому. Даже, больше для родителей что ли. Шла за мечтой родителей и хотела ее исполнить.
В детстве я не помню, чтобы у меня было желание выступать на Олимпиаде. Потом, понятное дело, когда ты уже в сборной и у тебя медаль Европы, медаль мира, то тебе хочется и олимпийскую награду. Это как высшая ступень спортсмена – то, к чему все стремятся. Было вдвойне приятно исполнить как свою мечту, так и мечту родителей».
Фото: инстаграм Алины Шинкаренко
