Евгений Шахов: «Российские журналисты после игры со «Спартаком» стали провокационные вопросы задавать»
Разговор с полузащитником сборной
Интервью полузащитника сборной Украины и итальянского «Лечче» Евгения Шахова – о переходе в топ-чемпионат, русском владельце «ПАОК» Иване Саввиди, Коломойском, Маркевиче, долгах, провокациях и популярности.
«С главным тренером «Лечче» общаются Малдера и Тассотти»
– Шевченко — первый тренер, который начал регулярно вызывать вас в сборную, при нем вы дебютировали в команде. При этом вы редко играете, а в этом году только раз попали в заявку на матч. Как оцениваете свое положение в сборной?
– Каждый день здесь — это прогресс и рост. Новая информация, новый опыт. Если есть возможность сыграть, то это положительный момент для меня. Каждый игрок, который приезжает сюда, надеется получить игровое время. Для этого есть тренировки, чтобы себя подготовить к игре. Физически и тактически.
- У вас лично бывают персональные беседы с Андреем Шевченко?
– Не часто, но бывают. И на тренировках, и за пределами поля.
- Вы чувствуете его доверие?
– Если тебя вызывают, значит в тебя верят, тебе доверяют. Сам по себе вызов в сборную это показывает.
- И все же в играх на вас не рассчитывают. Учитывая непростой период адаптации в «Лечче», как вы оцениваете свои шансы попасть в заявку сборной на Евро-2020?
– Хоть до Евро не очень далеко, но еще не очень близко. Надо жить сегодняшним днем, сосредоточиться на предстоящих играх. Ты не знаешь, что тебя ждет завтра в футболе.
Да, в «Лечче» я прохожу период адаптации. Это нормальный процесс, хороший опыт для меня. Хотел бы больше играть, быть основным, выходить стабильно. Но сейчас ситуация такая. Прилагаю усилия, чтобы показать, что я достоин играть в основе «Лечче» и быть полезным команде.
Думаю, я не стою на месте. Прогрессирую. Надо быть позитивно настроенным. Есть разные обстоятельства. Надо искать шанс.
- Вы в 28 лет впервые попали в топ-чемпионат. Насколько трудным для вас чувствуется этот уровень?
– Очень высокий уровень. Любая ошибка наказывается. Особенно это чувствуется в играх с лидерами. Скорость принятия решений, темп игры, мощность футболистов. Все это очень интересно, но это нелегкий чемпионат.
- На ваш выбор перейти именно в «Лечче» как-то повлияло то, что в штабе сборной работают итальянцы, а Андрей Шевченко хорошо знает этот чемпионат?
– Нет, это был мой выбор. Я хотел попробовать силы в сильном чемпионате. Какой-то этап я провел в Греции, но мне захотелось чего-то нового. Опыта, эмоций.
Хотя уже потом я понял, что в Серии А будет больше возможностей показать себя и попасть в сборную. Поскольку я сегодня в ее составе, то рад этому выбору.
- Малдера и Тассотти как-то помогают вам адаптироваться в итальянском чемпионате?
– Особых советов нет. Но мы общаемся. Вчера (разговор состоялся во вторник), например, говорили — как, что, к чему. Они также с главным тренером «Лечче» общаются.
- В Серии А сейчас выступают два украинца. Но в Украине больше интересуются Малиновским, чем вами. Не обидно из-за этого?
– Нет, даже не обращаю внимания. Рад за Руслана. У меня же нет никаких обид.
- Переход в Серию А повлиял на вашу популярность?
– Нет. Даже больше скажу — в Салониках меня каждый третий-четвертый узнавал. Там популярность больше чувствовалась — люди болеют футболом и своим клубом. Делают татуировки, живут каждой игрой. Для них это больше, чем любимый клуб.
В Лечче все спокойнее, хотя болельщики тоже очень горячие. Вот играли пару дней назад с «Лацио», был полный сектор болельщиков — около трех тысяч. На выезды они постоянно ездят. Поддержка очень приличная. В этом регионе лишь одна команда, они ею очень гордятся, переживают.
И там, и там я бы это назвал сверхлюбовью. Это больше, чем просто переживание. В Украине в целом другая культура боления.
«Президент «ПАОК» с командой общался на русском»
- Не жалеете, что покинули «ПАОК»? Там были трофеи, еврокубки, больше игрового времени.
– Нет. Я такой человек, что если сделал выбор, значит надо двигаться дальше. Любой новый опыт — это некий рост.
Есть где-то плюсы, где минусы. Это нормальный процесс, я не жалею. Да и сравнивать сложно — разные чемпионаты, все по-разному.
- Но везде на наших легионеров в Европе ждет одно и то же испытание — знание языка. Итальянский учите?
– Да, уже могу высказать мнение. Но еще надо больше практики и времени. В Италии очень важно знание языка. Особенно на юге — там практически никто не говорит по-английски. Поэтому итальянский обязательный для общения и вообще для существования в этом регионе. С одной стороны все это сложно, но с другой — интересно и полезно.
Например, там ты не можешь найти ресторан в три или четыре дня, чтобы поесть. Есть определенные часы работы ресторанов. Надо подстраиваться.
- В «ПАОК» разговаривали на английском или учили греческий?
– Нет, не учил. Когда переходил, у меня был базовый уровень английского. Поэтому я больше сосредоточился на нем, потому что там было много легионеров. Плюс тренеры-иностранцы. Все они говорили по-английски. И в Греции процентов девяносто людей знают английский.
На русском тоже было с кем разговаривать. Был у нас и массажист, у него грузинские корни. Еще охранник один из Грузии, тоже на русском разговаривал.
- А с президентом Иваном Саввиди? Он же русский.
– Конечно, с ним и со всей его семьей мы общались на русском. Он и с командой общался на русском, через переводчика.
- Президент как русский как-то отреагировал, когда вы играли в Москве и Хачериди показал фанам «Спартака» свои желто-синие щитки?
– Да никто особо на это внимания и не обратил. Это только российские журналисты стали после игры провокационные вопросы задавать, но я сказал, что ничего не видел.
- Как эпатажные поступки Саввиди отражались на команде? Например, случай, когда он выбежал на поле посреди матча с пистолетом в кобуре.
– Он — очень сильная личность. У него дух победителя, постоянно хочет побеждать. Столько вложил усилий для роста команды, денег и желания. Отсюда и эмоции. Он эмоциональный человек, темпераментный. Как и все греки.
Для нас, игроков, это был сигнал, что мы должны побеждать в каждой игре.
- Когда переходили в «ПАОК», не было боязни за столь значительное влияние президента на клуб после случившегося в «Днепре» из-за Коломойского?
– Нет, таких мыслей не было. Хотя в футболе все может измениться. Когда я играл за «Днепр», не мог и подумать, что такое может произойти с клубом. В жизни может всякое произойти. Поэтому все зависит от твоей реакции, твоего отношения к вещам.
«Предложили Коломойскому: «Отдайте нам хотя бы половину». Но он на это не пошел»
- Вы лично общались с Коломойским?
– Я — нет.
- А кто-то из команды с ним говорил напрямую?
– Ребята разговаривали — Ротань, Селезнев, Зозуля. У них было больше общения с руководством. Было общение с президентом через Русола, Стеценко. Кто-то даже SMS-ки писал. Хотя личных встреч с командой не было.
После финала Лиги Европы некоторые ребята разговаривали с ним. По своим вопросам, по вопросам команды. Главный тренер говорил. Но это уже история с печальным концом.
- С вами клуб рассчитался по долгам?
– Нет, как и со всеми остальными.
- Много задолжали?
– Да, очень много. Но о суммах не хочется говорить. Как по мне, это много. Но больно в этой ситуации не только в финансовом плане, но и в эмоциональном.
- В какой момент поняли, что ситуация в «Днепре» повернула в неотвратимо плохую сторону?
– Был момент, когда в течение четырех-шести месяцев не платили деньги. Но мы до последнего верили, что рассчитаются. Хоть какую-то половину. Мы в конце сезона так и предложили: «Отдайте нам хотя бы половину. Мы готовы даже на 50%, остаемся и работаем дальше». Но он на это не пошел. Тогда мы и поняли, что желания нет. Надо двигаться дальше, что-то искать.
Вроде как рассчитались только с людьми, которые остались, а потом перешли в «Днепр-1».
- Вы говорили, что Мирон Маркевич платил тогда игрокам деньги. Из своего кармана?
– Да. Было такое. Это были премиальные за некоторые игры в Лиге Европы, когда мы проходили дальше. Точно уже не помню. Он нас так мотивировал.
- Маркевича можно назвать определяющим тренером для вашей карьеры? Только при нем вы перестали ходить в аренды, как было при Рамосе, и закрепились в основе.
– Да. Хотя сначала я и при Рамосе выходил. Потом уже ушел в аренду, увидел, что нет особого доверия.
А когда пришел Мирон Богданович, один из помощников, Валерий Васильевич Городов позвал меня и сказал: «То, как ты играешь, как видишь поле – все это симпатично Мирону Богдановичу. Надо воспользоваться своим шансом, работать. Слушай его требования и выполняй. Верю, что ты можешь здесь играть». Так и начал потихоньку играть. Почувствовал, что есть доверие. А когда есть доверие, ты чувствуешь себя увереннее и комфортнее.
Мы в конце очень хорошо сработались. Я играл и получал удовольствие.
- С Маркевичем поддерживаете связь?
– Да. Не то, чтобы мы на телефоне, но на день рождения я его поздравляю. Вот когда мы в Харькове играли, то сидели вместе, смотрели футбол. Было приятно снова пообщаться. Вспомнили немного и «Днепр». Он сказал, что смотрел некоторые мои матчи в Италии. Говорит, продолжай работать – все в твоих руках.
- За всю вашу карьеру кто-то еще из тренеров верил в вас так же, как Маркевич?
– Ивич сам меня в «ПАОК» приглашал. Я с ним разговаривал, чувствовал его доверие. Хотя там тоже был период адаптации. И с Луческу в конце мы очень хорошо сработались. Хотя были свои нюансы в начале. У нас сейчас хорошие отношения. С Кучуком тоже.
Да и в «Лечче» с тренером общаемся. Не чувствую, что мне не доверяют. Просто должен влиться, работать, слушать. Понимать, что я должен делать на поле и расти как футболист.
Фото: uslecce.it, paok.gr
