«Днепр» до Коломойского: детский сад Павлова, турне по Бразилии, первый легионер в Украине
И дважды из клуба массово уходили футболисты и тренер.
И дважды из клуба массово уходили футболисты и тренер.
«Днепр» – первый в СССР хозрасчетный футбольный клуб
второй справа – Геннадий Жиздик
В 1987 году перестройка в СССР шла полным ходом: ветер перемен дошел и до футбола. Изначально все клубы работали по одним и тем же нормам, которые сверху присылал Спорткомитет СССР. Полная уравниловка: не важно было, обыграть «Реал» или сборную депутатов бундестага – за победу в международном матче каждый футболист получал 200 рублей. Так по каждому пункту, вплоть до столовых принадлежностей.
Но как раз футбол был тем самым видом спорта, где можно было попытаться заработать своими усилиями и без помощи государства. Об эксперименте стать хозрасчетным (то есть – самим отвечать официально за все финансы) думали и в «Динамо», но первым в СССР стал «Днепр». Помогла хватка Геннадия Жиздика – легендарный для города директор тонко чувствовал всех, кто должен был принять решение: и членов компартии в обисполкоме, и в комсомоле, и среди многочисленных комиссий. В сентябре 1987-го эксперимент запустили.
«В первую очередь мы издали билет члена футбольного клуба «Днепр», – рассказывал президент «Днепра» с 1989-го по 1991-й Игорь Сытников. – Первый тираж — 30 тысяч экземпляров. Взнос был аж пять рублей в год. В 89-м увеличили до десяти рублей. Нам писали со всего СССР и просили, чтоб мы их приняли в футбольный клуб. Ведь после 1983 года болельщиков у «Днепра» по Союзу было очень много».
Для коллективных членов ввели билеты по 500, 1000 и 5000 рублей. Взамен руководство клуба открыто и легально предлагало рекламу: в то время активно на трибунах «Метеора» продвигали Госстрах. И на табло, и в объявлениях по стадиону. Также появился первый спонсор на футболках – итальянский концерн Danieli. В 1989-м после полного перехода к профессиональному футболу годовой доход «Днепра» достигал 1,2 миллиона рублей – уже хватало на среднюю команду высшей лиги. Но кроме этих финансов клуб не выходил из-под опеки завода Южмаш и в концовке 1980-х взял чемпионство и Кубок – последние в своей истории.
После развала Союза денежный поток оборвался, а накопленные средства обесценились. Футболисты традиционно для того времени разбежались по разным странам, и Южмаш еще пару лет по минимуму поддерживал уже новую омоложенную команду. В 1992-м вместо ушедшего в Тунис Евгения Кучеревского игрокам представили Николая Павлова. Представлял лично Леонид Кучма – тогдашний генеральный директор Южмаша.
Борьба за чемпионство в 1993-м: детский сад Павлова, миф о смене регламента
Перед сезоном 1992/93 «Днепр» не входил и в первую тройку претендентов на золото, в прессе лучше котировались «Динамо», «Шахтер» и сенсационная «Таврия». Несмотря на бронзу первого чемпионата Украины, у днепрян была очевидная проблема – молодость команды, игроки которой еще в 1991-м выиграли чемпионат дублирующих составов СССР.
Этот «Днепр» прозвали «детским садом» – средний возраст футболистов основы едва превышал 22 года. За ту команду бегали Сергей Дирявка, Сергей Беженар, Дмитрий Михайленко, Юрий Максимов, Евгений Похлебаев, Андрей Полунин, Сергей Коновалов, в воротах стоял 21-летний Николай Медин, а в атаке одной из опций стал 17-летний Геннадий Мороз.
Молодость не помешала «Днепру» резво начать новый чемпионат, а потом и остаться наверху – с 4-го по 25-й тур команда беспрерывно находилась на первом месте. Подкосила команду концовка: три ничьи подряд (запорожский «Металлург», «Кривбасс» и «Верес») позволили достать команду Павлова «Динамо», а после поражения «Металлисту» днепряне сползли на второе место. Но оставался еще очный матч лидеров – в июне 1993-го «Днепр» на забитом «Метеоре» (40 тысяч зрителей при официальной вместительности в 33 тысячи – одна местная фирма выкупила все билеты и сделала вход на игру бесплатным) благодаря голу Максимову минимально обыграл «Динамо».
Команды закончили чемпионат с одинаковым количеством очков – по 44. И тут настает момент одного из главных мифов в истории клуба. В Днепре до сих пор все уверены, что чемпионство «Динамо» ушло благодаря смене регламента посреди сезона. Об этом спустя годы говорил даже Николай Павлов: «Если бы не произошли изменения после первого круга, я имею в виду приход Григория Суркиса и его партнеров, если бы не изменили регламент, а задействовали тот, который существует сейчас во всех цивилизованных странах, то «Днепр» был бы чемпионом. Ответить могут только трое — Григорий Суркис, Виктор Банников и серый кардинал ФФУ Евгений Котельников. Я могу догадываться, но истину знают только они».
В Днепре настаивают, что перед началом сезона при равенстве очков был предусмотрен золотой матч, который почти всегда присутствовал в регламенте высшей лиги СССР. Позже возникла теория, что главным критерием были личные встречи (1:2 в Киеве и 1:0 в Днепре). Но в итоге регламент поменяли посреди сезона, и все решила лучшая разница забитых и пропущенных у «Динамо» (+45 против +31).
Но, скорее всего, это миф. Правда, полностью развенчать его уже невозможно.
Первый факт: оригиналов регламентов тех лет не существует в природе даже в УАФ, журналисты уже проверяли это в начале 2010-х. Кто бы сомневался.
Второй факт: есть несколько источников, где видно, что регламент, по которому «Динамо» стал чемпионом, был принят до начала сезона (и уж точно до зимы). Это справочник «Футбол-92», который был подписан в печать 21 августа 1992-го (через неделю после старта чемпионата) – и в котором первым пунктом шло количество побед (у «Динамо» и «Днепра» было равенство), а потом сразу и разница мячей:
Еще один документ, подтверждающий эти пункты: программка с матча «Днепр» – «Заря-МАЛС» за ноябрь 1992-го. В ней тоже вторым пунктом шла разница мячей. Точно такой же регламент был опубликован и в газете «Украинский футбол» перед стартом второй части чемпионата в 1993-м.
Третий факт: если бы действовали нормы с сезона-1992, то на втором месте после количества побед были бы личные встречи. Только регламент был сформулирован так, что даже тут у «Днепра», кажется, не было шансов: «По результатам игр между собой (количество очков, побед, забитых мячей, разницы забитых и пропущенных)». В этом пункте нет формулировки «за счет голов на выезде» – и никогда не было. Дальше бы считали количество забитых голов во всех матчах турнира, где у «Динамо» также преимущество.
Четвертый факт: из-за отсутствия полной версии невозможно сказать – был ли в регламенте перед сезоном отдельный пункт о золотом матче. Поэтому полностью успокоить споры нельзя.
Как бы то ни было, но то второе место «Днепра» – самое близкое к чемпионству в украинской истории клуба. Ни Кучеревский, ни Протасов, ни Рамос, ни Маркевич не смогли достичь такого с куда более опытными командами.
Побег Павлова и пятерых футболистов в «Динамо» в сезоне 1994/95
В следующем сезоне «Днепр» оказался не таким впечатляющим – команда закончила чемпионат на четвертом месте, пропустив вперед и «Динамо», и «Шахтер», и даже «Черноморец».
К началу нового чемпионата 1994/95 Павлов стал уже немного большей фигурой, чем просто тренер. В нынешних реалиях его должность можно назвать президент-тренер: он и продолжал отвечать за команду на футбольном поле, но уже имел право подписи в контрактах футболистов (возможно, некоторые контракты принадлежали ему лично) и в некоторых случаях единолично решал финансовые проблемы команды.
Но в какой-то момент терпение лопнуло: «Днепр» в тот год был очень близок к банкротству вслед за главным спонсором «Дебют-Фидав» (впрочем, в зоне риска были все украинские клубы того периода), задержка премиальных и зарплат превысила отметку в десяток месяцев. Еще перед началом сезона в «Динамо» отправили Дмитрия Михайленко. Как оказалось, по личной просьбе Кучмы:
«Мы готовились к сезону в Крыму, причем тренерскому штабу тогда помогал Олег Петрович Базилевич, – рассказывал Михайленко. – И тут меня находит Павлов. Нужно ехать в «Динамо», такова просьба Леонида Даниловича. А Кучма тогда был президентом «Днепра» и искренне интересовался командой. Помню такую картину: он сидит на базе, в актовом зале в модной водолазке и спрашивает: как у вас дела, ребята, какие проблемы? Меня запомнил по прическе, называл по имени. Если Григорий Михайлович Суркис хотел пригласить игрока в Динамо, то, думаю, Кучме достаточно было позвонить Павлову или найти другую цепочку, чтобы решить любой вопрос».
В декабре же 1994-го «Днепр» покинул и Николай Павлов, и еще четыре игрока основы – Коновалов, Максимов, Похлебаев и Беженар. Все они оказались в «Динамо», правда Павлов при этом стал не главным тренером, а начальником команды. «Если бы не обстоятельства, которые сложились в «Днепре», я бы никогда не согласился на переезд в «Динамо», – рассказывал Павлов. – В «Днепре» была просто страшная финансовая ситуация. Если бы не мой и группы футболистов переход, кто знает, как бы там сложилась ситуация. Тогда вся страна узнала, что творится в «Днепре».
При этом «Днепр» умудрился на зимний перерыв уйти на третьем месте, отставая от «Динамо» на 8 очков. После побега разрыв увеличился до 18.
По одной из легенд, зимой 1993-го, за год до ухода из «Днепра» Павлова, к нему и к клубу обращался Сергей Тигипко – тогда один из руководителей «Приватбанка». Банк хотел взять уже тогда «Днепр» под свое крыло, но в итоге не сошлись характерами как раз с главным тренером, который уже имел заметный вес в клубе.
И через год решение уходить принимал именно он. «Думаю, что нам стоило сделать этот шаг. Я и ребятам приводил пример: Похлебаев пришел в «Динамо» и там заболел. До сих пор так и не вылечился. А братья Суркисы по сей день поддерживают его семью и платят ему деньги. В «Днепре» такого не было. С уходом Леонида Кучмы в правительство Украины «Южмаш» потерял средства к существованию. Денег там не стало. Все руководители клуба и города, кто знал тогда настоящее положение дел в команде, дали добро на мой уход с футболистами».
Сразу же после ухода Павлова после долгих переговоров с городом (и еще, скорее всего, с руководством страны) клуб подхватила крупная киевская компания «Интергаз» и олигарх Игорь Бакай. В команду сразу же за деньги перешел Сергей Ковалец (и Владимир Шаран с Дмитрием Топчиевым в довесок) из «Динамо», позже в команде появился Бернд Штанге.
Павлов же пробыл тренером «Динамо» несколько месяцев после увольнения Онищенко, взял чемпионство и больше во главе киевской команды не работал.
Первый в истории Украины легионер не с постсоветского пространства
В апреле 1995-го «Днепр» возглавил немец – Бернд Штанге, за плечами которого была работа со сборной ГДР, «Гертой» и лейпцигским «Локомотивом». Правда, потом его обвинили в работе на Штази (госбезопасность бывшей ГДР – прим.), из-за чего предложения в родной стране резко иссякли. Пришлось ехать заграницу, и первой остановкой в его большом пути (где Сингапур даже не самая экзотическая страна) стал как раз Днепропетровск. Сходу через месяц мог выиграть Кубок, но в серии пенальти проиграли «Шахтеру».
Вместе с Штанге в команду пришел и Андреас Зассен – первый немец и первый легионер в истории украинского чемпионата. Еще два года назад он играл за «Гамбург» в первой бундеслиге, но сначала был продан в Дрезден, а потом и вовсе стал свободным агентом. Так его подобрал Штанге, который помнил Зассена еще по выступлениям за юношеские сборные ФРГ в 1980-х. Андреас дебютировал за «Днепр» 24 мая 1995-го в матче против тернопольской «Нивы», попал в перекладину с пяти метров, но так и не забил.
Он вообще запомнился не своей игрой на поле, а выходками за его пределами. В Германии пресса едко называла его «Анди-Водка», в Украине же он попал в свою стихию. «Андреас Зассен вообще не похож на немца, – рассказывал Владимир Горилый. – Он сам говорил: «Я должен был родиться в этой стране». Простой парень, опаздывал частенько, выпить не отказывался».
Примерно такие же слова говорил и Валентин Москвин: «Не скрою, с удивлением смотрели на него — немец, но по характеру антинемец. Зассен хорошо сдружился с Костей Ледовских, который из Екатеринбурга перешел в «Днепр», вратарь под два метра ростом. Вот когда они с Зассеном выходили пройтись по Днепропетровску в темное время суток, то народ с опаской озирался вслед. Самое веселое, что Зассен по-русски ни слова не знал, а Костя — по-немецки, но они так хорошо друг друга без слов понимали, что просто диву даешься».
«Он пришел к нам с лишним весом, – вспоминал Александр Лысенко. – Я сказал: «Бернд, что это за футболист?» – «Саша, хороший, – говорит, – футболист. Вы его таким сделаете, если поработаете с ним». Но как-то не сложилось. Бывало, в четыре утра смотришь в окно, а он через забор и куда-то с кем-то там идет. Как говорят: «Горбатого могила исправит». Вот мы и не смогли его исправить».
На счету немца всего 11 матчей без забитых голов, и очень скорый уход назад в Германию. Закончил карьеру он уже в 1997-м, после чего устроился на мелкую должность служащего в муниципалитете. И судьба так и не перестала быть трагической для Зассена – в 2004-м в 36-летнем возрасте его обнаружили на полу его квартиры после инсульта. Спасти скорой Андреаса не удалось.
Турне по Бразилии при Штанге: играли в качестве сборной Украины против Загалло и Диды
Штанге провел в «Днепре» лишь один полный сезон – 1995/96. И тоже был немного больше, чем просто тренером, пусть и в другом смысле, чем Павлов. Говорят, при Бернде в днепровском клубе появилась первая газонокосилка. Это типичный факт его пребывания в «Днепре». Он наводил порядок в элементарных вещах: работе столовой, прачечной, служб ухода за газоном.
При Штанге случился и самый экзотический тур 1990-х в украинском футболе. Немец выбил у руководства сначала поездку на сборы в Эмираты (напомним, этот клуб год назад чуть не лишился профессионального статуса), а потом и вовсе в Бразилию. Команда жила в Сан-Паулу и должна была провести несколько спаррингов против местных клубов низших дивизионов.
Но получилось даже круче. 13 февраля 1996-го «Днепр» в Уберландии сыграл в матче против олимпийской сборной Бразилии, которую возглавлял легендарный Марио Загалло. В воротах у бразильцев стоял еще совсем молодой Дида, а в поле играли Зе Мария, Амарал, Леандро Машаду (один из самых неудачных трансферов в истории «Динамо»), Флавио Консесайо и Савио. Правда, «Днепр» организаторы прозвали сборной Украины – видимо, чтобы собрать 40-тысячный стадион. Уловка удалась, а на старых программках матча до сих пор значится «Brasil – Ucrania 1996».
«Днепр» проиграл 0:1, но на волне узнаваемости договорился сыграть против чемпиона Бразилии «Атлетико Паранаэнсе». «Команда очень серьезная, – вспоминал Александр Паляница. – На матч мы летали самолетом, в городе нас встречали с интересом. Проиграли 3:5, но запомнилось поддержка болельщиков – пришло очень много украинской диаспоры». Одна часть трибун, поддерживающая команду своей исторической родины, скандировала «Украина-Украина», когда как болельщики «Атлетико» отвечали «Кокаина-Кокаина».
Вместе с «Днепром» в Украину после этого турнира прилетел Луис Эмерсон – первый бразилец в истории чемпионата Украины также впервые появился в «Днепре». Он выступил гораздо ярче Зассена: в 14 матчах забил 7 голов и уехал в бундеслигу.
С приходом Приватбанка создали новое юрлицо, по требованию Тигипко поменяли форму, а Коломойский не сразу включился в руководство клуба
Летом 1996-го случился еще один (даже более массовый) исход из «Днепра» – Бернд Штанге и сразу 8 футболистов (Евтушок, Скрипник, Ковалец, Мизин, Полунин, Нагорняк, Шаран и Паляница) переместились в «ЦСКА-Борисфен». Дело в том, что их контракты принадлежали напрямую компании «Интергаз», которая решила вложиться в проект в Киеве.
Буквально за две недели до старта чемпионата «ЦСКА-Борисфен» распался из-за внутреннего конфликта руководителей. Вся эта восьмерка и Штанге покинули Киев, но в «Днепр» в то межсезонье вернулись только Нагорняк и Шаран. Тогда уже наступила эпоха «Приватбанка», которого вынудили заняться клубом. «Мы пришли в «Днепр» не из-за любви к спорту, – рассказывал Геннадий Боголюбов, который был совладельцем группы «Приват». – В определенный момент кому-то нужно было подхватить падающий клуб, который находился в финансовой яме. К тому же нас, по большому счету, заставил этим заниматься Павел Лазаренко, тогдашний глава области».
Главным любителем футбола в «Привате» всегда был Игорь Коломойский, но ему понадобился еще сезон, чтобы окончательно заняться клубом.
Стоит пояснить еще одну вещь. В 1996-м «Днепр» тихо сменил юридическое лицо, став «АОЗТ Днепр-96» – по нынешним правилам УЕФА и ФИФА клуб мог спокойно оказаться во второй лиге. Но тогда на такой поворот никто не обратил внимания, а «Приватбанк» стал потихоньку раскручивать клуб: в команде появился Вячеслав Грозный, который вместе с Александром Мельниковым (администратором команды еще в 1980-е) заново укомплектовал команду. Через год Грозного дисквалифицировали за допинг Нагорняка в матче сборной Украины (очередное безумие 90-х), а Мельникова просто выгнали из клуба – с подозрением о растрате средств «Привата».
Этот год главным в «Днепре» считался Сергей Тигипко. Он в свое время был функционером в федерации футбола Днепропетровской области, и даже был причастен к «Днепру-2» в начале 90-х. Но самый заметный его вклад в историю клуба случился не из-за трансферов или смены тренеров. Перед началом сезона 1996/97 он заявил, что клубу из общества «Зенит» нельзя играть в красной форме – и заставил команду окончательно переукомплектоваться в сине-бело-голубой комплект. «Наверное, у Тигипко, как у секретаря комсомольской организации, была аллергия на красный цвет», – смеялся потом Мельников.
После ухода Тигипко в правительство Коломойский окончательно занялся делами в «Днепре». Он занимал разные должности – от председателя наблюдательного совета до просто президента клуба. Все мелкие дела он сразу же перебросил на своего человека – в 1996-м в клуб пришел не только Коломойский, но и Андрей Стеценко. Он был бессменным гендиректором вплоть до выхода в финал Лиги Европы и развала клуба в середине 2010-х. Впрочем, это уже совсем другая история.
Фото: Getty Images, «Днепр»
