Tribuna/Футбол/Блоги/Його Величність Футбол/«Заниматься договорными матчами – это как сказать дочери: «Иди на панель». Гендиректор «Олимпика» – о Палкине и войне

«Заниматься договорными матчами – это как сказать дочери: «Иди на панель». Гендиректор «Олимпика» – о Палкине и войне

Разрывное интервью Сенькива.

2 октября 2019, 19:00
40
«Заниматься договорными матчами – это как сказать дочери: «Иди на панель». Гендиректор «Олимпика» – о Палкине и войне

Разрывное интервью Андрея Сенькива с директором и совладельцем «Олимпика» Алексеем Антоновым о смыслах существования клуба.

«Мы с Гельзиным полностью финансировали донецкий «Металлург», были владельцами клуба»

– Как вы познакомились с Гельзиным

– Мы – друзья детства, выросли в одном доме. Начали дружить с четырех лет – когда начали ходить и опознавать друг друга. Играли в хоккей, в футбол, занимались единоборствами. Сейчас уже и кумовья. 

– Вы играли в футбол хуже Гельзина?

– Не скажу, что хуже, но была масса видов спорта, куда можно было себя подать. Влад захотел развиваться дальше, участвовал во многих турнирах. Когда приобрели донецкий «Металлург», президент пытался тренироваться и играть. Когда уже был «Олимпик», у него был полный карт-бланш заявить себя и играть. У меня было желание, но подумал: «Потяну ли я». Решил, что не буду бегать. Уже не тот возраст, чтобы тягаться со взрослыми футболистами-профессионалами. 

– А в «Металлурге»?

– Мы иногда ездили тренироваться, играли двухсторонки, участвовали в процессе, но играть никогда бы не осмелился. Понимал, где я, а где уровень тех футболистов. Когда отдали команду в другие руки, приехали Мхитарян, Яя Туре. Можно было только со стороны наблюдать, получать удовольствие.

– Как дружите с Гельзиным, если он ваш начальник в «Олимпике»?

– Мы разделяем наши понятия. Дружба за порогом офиса. А в офисе каждый знает свои должностные инструкции. Неважно – кум или друг. Если есть недоработки с моей стороны, он меня отчитывает, а я – подчиненных. Выходим после офиса и отдыхаем вместе. 

– Как вы относитесь к тому, что он играл за «Олимпик? Это этично?

– Всегда за то, что он делает. Если попытался в таком возрасте играть в премьер-лиге, то как воспринимать? Во-первых, он ни у кого не будет спрашивать – хорошо или плохо, во-вторых, ребята выходили за него биться. У него загорались глаза перед матчами, он все пропускал через себя. Одно дело наблюдать с вип-ложи, другое – с поля, порыгать там с ребятами. Он не настаивал – если был не нужен, Санжар не выпускал. Если выигрывали, то выходил на поле на 20 минут прочувствовать этот кайф. 

- Хотя бы раз вы или тренер говорили ему: «Да куда?»

– Уже в конце его творческого пути сидели, шутили: «Влад, заканчивай уже. Тебе на день рождения надо гвоздь золотой купить, чтобы ты бутсы повесил». Потравливали его. Он понимал, что уже возраст, тяжело бегать. Но дай Бог каждому президенту пройти то, что он прошел в плане футбола. 

– Что вы делали в донецком «Металлурге»?

– Нам с Гельзиным предложили взять клуб. Команда была, выходила в высшую лигу, а денег не было. Пришли мы. Полностью финансировали «Металлург», были владельцами, довели до бронзы, в Бремен на матчи с «Вердером» ездили (матч закончился 0:8 – прим.). Были в клубе с 2000-го, в районе 2-3 лет. Все понравилось, но тянуть дальше не могли финансово – как мог тот же Тарута. Решили построить на старом заводском поле, где играли в детстве, базу, академию и поехало-пошло. 

– Почему не лучше было взять готовый профессиональный клуб, а начинать с нуля?

– Можно купить и готовый клуб, как арабы делают. Но если хочешь построить свой ресторан, начни с бармена или официанта. Также и с клубом. Если бы мы купили клуб, не понимая процесса, и поставили менеджера, то он бы нас точно обманывал. А мы начали все с нуля. Попробовали все на себе в «Металлурге», потренировались на кошечках.

И я, и президент четко понимаем, чем мы занимаемся. Мы начинали с нуля и стали топ-менеджерами.

– Откуда у вас были деньги?

– Занимались всевозможным бизнесом, который был на тот момент в Донецке. Купля-продажа. В 90-х годах было сложно выживать, особенно в донецком регионе. 

– Реально было в то время не связываться с криминалом и хорошо зарабатывать?

– Все в СНГ считают, что деньги, которые заработались в 90-х, – либо на крови, либо мошенническим способом. За нас могу сказать: если мы на свободе и нигде нас нет в криминальных сводках, то жили правильно.

Да, приходились лавировать. Тогда и милиция была такая, что не дай Бог – перекреститься. И бандиты были. Но как-то работали. Наше становление началось в 00-х, когда подросли, были какие-то наработки. 

«Как я могу с тем же Палкиным ругаться? За что мне извиняться?»

– «Олимпик» не занимался договорными матчами, когда в клубе было сложное финансовое положение? 

– Мы больны «Олимпиком», это наш ребенок. Настолько глупо это так подставлять. На заседании КДК сказал, что нам сейчас тяжело. У них сразу вывод: «А, поэтому ваши футболисты вот так и зарабатывали». Это как в семье тяжело с деньгами, а я беру свою дочь и говорю: «Иди на панель». Не могу поставить себя, свою репутацию на такой кон. 

– Кому выгодно обвинять и убивать «Олимпик»?

– Расскажу, как все началось. Приходит к нам тренер молодежки и говорит: «У меня есть подозрение, что с ребятами на стороне кто-то общается. Что-то здесь неровно». И мы пошли к Баранке, сказали, что хотим проверить ребят. Думал, что он попугает ребят, мы снимали все на видео. Но не вышло так.

– Почему не покажете это видео?

– Оно осталось в нашего бывшего оператора, который работал в Белой Церкви. Он уехал в Донецк, мы так и не нашли этот диск. Но это видео еще появится.

Баранка говорил с игроками тет-а-тет. Говорит парням: «Капитан вас только что сдал. Если не скажешь, все». Они выходят и начинают обвинять капитана. Зову Франческо и говорю, что такой разговор мне не нравится. Отвечает: «Вижу по глазам, во что они играли». Он уезжает и начинается в СМИ разная информация. 

– Вы ни один матч какой-то из команд «Олимпика» не подозреваете в странном характере?

– Матчи с «Динамо» (U-21) и «Ворсклой» (U-19). Но это не первая команда. Вот мы направили футболистам «Динамо» запросы, они написали: «Ничего подозрительного. «Олимпик» – слабая команда». То же самое по «Ворскле». Мы не платили этим футболистам зарплату.

Мы сняли им оздоровительный комплекс в Белой Церкви, они там жили и тренировались, не гужевали сильно. Мы сами тут еле выживали, куда еще вторую команду содержать. И у всех сразу мысль – играют за еду, значит, играют на ставках. У всех парней родители с Донецка. Когда попадали на сбор с первой командой, у них глаза горели. Мы их кормили, поили, одевали, возили. Для родителей из Донецка хорошо снять такую ношу с семьи. 

Один человек с ФФУ сказал, что мы сами себя подставили. Пришли, сказали, что есть подозрения. А Баранке не было за что зацепиться, ему дали год или два. Находит нас, идиотов, и давай долбить. Машину не остановить, договориться невозможно, а он просто говорит: «Если не признаетесь, я вас разорву».

Он даже вызывал родителей пятерых ребят, которые получили дисквалификации. Просил мам признаться. Футболисты узнали и звонят нам, наш юрист поехал туда и работает по этому вопросу. Мы оплачиваем ребятам дорогу в Лозанну и они едут отстаивать свои права. Эти парни кто где работает сейчас – официантом, в баре. Все это время мы им даем зарплату. Не в нашем стиле выкинуть людей на улицу. Они поклялись нам матерями. Президент сказал, что с такими вещами не шутят и будет помогать до суда в Лозанне.

– Договорные матчи, директор клуба пишет что-то странное на Трибуне, твиттер клуба лайкает ДНР и Новороссию, возле Дома футбола собираются люди, которые не знают игроков «Олимпика». Как отбелить репутацию клуба?

– Наши друзья и спонсоры знают ситуацию изнутри. На счет писанин и ставок знают те, кому надо. Наша репутация в глазах этих людей не пострадала. За 2-3 дня до аттестации началась типа моя писанина против Палкина. Тогда началось говно и все эти лайки. Чтобы мы не прошли аттестацию. Очень тяжелый месяц выдался. 

– Почему бывший пресс-аташе «Олимпика» Олег Барков начал на вас атаку?

– Не хочу его обсуждать. Он был в клубе, спасибо ему. Делать ему рекламу не хочу. Уволил человека и все. 

– Комментарии на Трибуне не писали?

– Нет. Могу четко это сказать. То же с твиттером и лайками донецких сайтов. Это железобетонно не наша служба, ни один наш работник этого не делал.

– Но вы знаете кто? 

– Конечно, я догадываюсь. Почему таким способом – непонятно. Боженька наверху все мониторит, каждому по заслугам. Не лезу в это. 

– С людьми, которых вы вроде как обижали в комментариях на Трибуне, говорили потом? Ругались?

– Как я могу с тем же Палкиным ругаться? Но не извинялся, за что мне извиняться? Он стоял с Саниным, улыбались. Говорю: «Сережа, чтобы ты понимал, никогда не регистрировался на Трибуне, не то что комментарии писать». Переписку с этим человеком показал ему. Человек явно пишет: «Это вам за то, что вы сделали мне плохо». Обратка.

Пожали друг другу руки и разошлись. Зачем мне извиняться, я ни в чем не виноват. Тем более, президент с Ахметовым общается. Все друг друга знают. И я решил перед аттестацией Палкину гадостей написать. Вечером звонит президент, отвечаю: «Я, Вадик, это не читаю». А он скрины скидывает. Если бы это писал какой-то другой журналист и под меня искали, то ладно, а тут...

Когда он в футбол в Донецке играл, я же его поддержал. Президент говорит: «Кто же его знает, может, действительно поддерживает эти движения. У нас и так репутация не дай Бог». Я сказал, что мы не имеем права его убирать.

Дали ему работу, научили, а потом эта ситуация. Иногда думаю, что чего-то в жизни не понимаю или в людях на разбираюсь. С улицы теперь никого не буду брать, только по рекомендации.

– Вы не платили тем, кто поддерживал вас возле Дома футбола?

– Нет, вы что. 

– Там были люди, который вообще не знали, что такое «Олимпик». Я с ними разговаривал.

– Были люди из сети «Пчелка», из федерации бокса. Но никаких денег. Я сказал пресс-атташе раздать шарфики со старым логотипом. Хоть какая-то благодарность. Охренел – тренер «Десны» стоит, парни из ФБУ.

Спонтанно все, не вру, не обманываю. Да, мы объявили по своим, что устраиваем акцию. Кто-то приехал по собственной воле, кто-то из сети, кто-то из «Альткома». Ничего не вижу в этом плохого. 

 «Ситуация в Донецке – сдача теми людьми, которые сегодня уже не у власти. Я о режиме Порошенко»

– В какой момент поняли, что из Донецка нужно уезжать?

– Никто не понимал, что происходит. Вроде шутка такая, баллистические игры. Но когда начали самолеты над городом летать, насторожило. На улицы вышли люди с рыжими бородами, непонятными наклейками на плечах и автоматами.

Когда едешь в офис, начинали останавливать, шмонать, спрашивать, куда и где живешь. Это какие-то больше чеченские человечки были, или дагестанские. Точно – не русские и не украинцы.

В этот момент как раз вышли в премьер-лигу и хотели провести в одном из наших ресторанов гала-концерт для футболистов. Но все эти движения дали понять, что нужно собираться и уезжать. Мало того, что базу бы забрали, но могли футболистов тронуть. Все вещи кинули в автобус, сели и поехали. Выпустили всех спокойно. Смотрели, что спортсмены. Что с них взять? 

– Простые люди не понимали, что происходит, но вы занимались бизнесом, были не последним человеком в городе. Вы же могли позвонить в СБУ или милицию и спросить. 

– Тогда люди еще сидели в ресторанах, отдыхали. Около облисполкома шла толпа с палками, с оружием, массовка, крики, какая-то революция 17-го. У нас сидели серьезные люди, бизнесмены, с охраной. Но им ничего бы не помогло, пошел шабаш.

По городу люди бегали в непонятном состоянии, магазины разворовывали, продукты выносили, машины без номеров катались, пока бензин не закончится. Вакханалия. Ты смотришь с окон квартиры и понимаешь: «Творится что-то необъяснимое и опасное для жизни». 

– Много кто говорит: «Если бы Ахметов захотел, этого бы не было». 

– Сейчас говорить можно, но никто не знает, что было на самом деле. Не думаю, что он хотел, чтобы это все произошло. Знаю, что он ходил до исполкома и разговаривал с этими людьми. Они не послушали его, произошел какой-то конфликт. Он хотел все это вернуть восвояси, но это даже не от него зависело. 

– У вас нет четкой картинки, что реально произошло?

– Не знаю. Я жил в самом эпицентре, с окон видел, как все начиналось. Машины, милиция, проукраинские силы с флагами. Их атаковали ребята с автобусов, какие-то непонятные спортсмены, боевики, в шапочках. Потом активистов начали быть палками. Понимали, что идет игра за политический Олимп. Но все расслаблены. Что может произойти в Донецке? В Украине? Когда все под контролем. И тут происходят какие-то стычки. Появляются казаки с папахами и захватывают облисполком. Они заняли второй и третий этажи, забарикадировались.

Пошли митинги с Губаревым. Благоразумные граждане начали понимать, что нужно уезжать. Если поймают на улице, могут все забрать. Если узнают, что «жирный гусь», богатый бизнесмен, могли тебя украсть и ты пропал без вести. Я и многие мои друзья вывозили семьи куда угодно – в Крым, в Одессу, в Бердянск. 

Мы поехали в Одессу на две недельки пересидеть. Но мама звонит и говорит, что стреляют. Понимаешь, все серьезно.

– Почему это произошло и кто виноват? 

– В политике не разбирался никогда и не пытаюсь разобраться. Это сложнее всего на свете. Там одна грязь. Насколько понимаю, это была сдача теми людьми, которые сегодня уже не у власти. Я о режиме Порошенко. Это была сдача и Донецка, и Крыма. Это не зависело от руководителей этих регионов.

Сейчас рассказывают, что Днепропетровск отвоевали, в Харькове не допустили... Значит, было решено забирать Донецк. Колонна шла со Славянска, а ее никто не обстреливал, дали зеленый свет. Такая же ситуация с зелеными человечками в Крыму. Это можно было вернуть, но команда из Киева шла отходить. Например, «Альфе» и СБУ говорили покинуть Донецк. Хотя исполком можно было разобрать за две секунды.

– Много потеряли в Донецке в плане бизнеса?

– Все, что у нас там было. Мы ничего оттуда не забрали.

– Как это происходило? 

– У нас были рестораны, офисы, гостиница, стадион, огромный комплекс, работали люди, Приходят люди и говорят: «Это наше». И ты эти вопросы никак не порешаешь. А как порешаешь, если ты уже не на месте? Ну придут наши люди и скажут: «Ребята, извините, но это не ваше, а наше». Там никто не слушал.

На базу заехали люди с автоматами, ни у кого ничего не спрашивали. Сказали, что теперь они хозяева. Забарикадировали все входы, въезды. У нас база была как раз для таких дел – все под заборами. Поставили блок-посты и до свидания. Наших людей пускали ухаживать за полями.

Мы передавали деньги им в течение четырех с половиной лет. Сауны, бани, все поубивалось. Там стоят кровати двухярусные, там живут эти люди с автоматами. Что-то уже травой поросло, офисы позакрывали. Все, что там было, прекратило существование. Никаких связей даже не осталось, ни с кем там не общаемся.

– В Украине уже тошнит от фразы «спорт вне политики». Вы согласны с тем, что спортсмены во время войны, не должны молчать? 

– Очень радикализировано сейчас общество в Украине. Любое слово будет против футболиста. То же интервью с Гаем, там не было злого умысла, но люди воспринимают иначе. Он очень сильно переживал. Но Алексей просто сказал свое мнение. Уважаю его за это. Хорошо, что у человека хотя бы есть свое мнение. Когда люди начинают идти в толпе и говорить, как все, тоже неправильно. 

Фраза «политика вне спорта» – отмазка, чтобы не участвовать и отвлечься от этой темы. Каждый человек общается со своими родственниками и близкими на тему политики. У каждого должно быть свое мнение и его надо говорить, если считаешь нужным. Но для СМИ – это разговоры на кухне.

У всех свой взгляд на Украину, Россию, Америку, но мы должны быть патриотами своей страны. Это однозначно. Ты должен уважать интересы своей страны. Если что-то не нравится – собирайте вещи и уезжайте. Если хотите что-то изменить – говорите, работайте над этим. 

– Вы уважаете людей, которые вышли на Майдан, потому что были против того, что происходит в стране?

– Если на Майдан вышли действительно патриоты, которые были в сознании что-то изменить в стране – конечно, уважаю. Просто очень много информации сейчас проходит. О том, что там приходили люди для непонятно каких целей, зарабатывать и так далее. Это не касается святых людей, которые там погибли. 

– Очень много людей на Востоке Украины не понимало, что происходит на Майдане. На Западе Украины мало кто понимал, чем живет Донбасс. 

– Для этого нужно общаться. Когда был во Львове, не чувствовал дискомфорта. Мне никто никогда не говорил, что из-за нас, донецких, началась война. Все уважительно относятся друг к другу. Плохие и хорошие люди есть везде. Не разделяю людей по месту жительства. У тебя может быть свое мнение, другое, чем у меня. Это не повлияет на нашу дружбу. 

– Вы готовы вести бизнес с Россией или в России?

– На сегодняшний день это невозможно. Не лезу в экономику. Пришло новое правительство, пускай разбирается. Дружить с Россией, дружить с Америкой...

Украина – сателлитное государство. Мы зависим от кого то. Это большая наша беда. Не можем от этого избавиться. Получаем транши от ЕС и Америки, живем на эти деньги. В ответку мы должны им что-то дать. У нас нет свободы в прямом смысле. Это убивает. Не вижу развития страны. 

«Олимпик» нужен только мне, Гельзину и нашим друзьям. Но у нас есть болельщики»

– Вы уехали из Донецка, весь бизнес остался там. Почему оставалось желание дальше держать клуб?

– Премьер-лига – наша мечта, от нее нельзя было отказаться. Приехали сюда с людьми – футболисты, персонал. Сказать им всем «извините» мы не могли. Какие-то деньги на содержание у нас были. Мы покатались, посмотрели, но с надеждой на то, что вернемся в Донецк. Многие люди говорили, что год-два и все вернется. Жили этой мечтой. Открыли бизнес уже в Киеве – торговую сеть маркетов «Пчелка», надо было как-то поддерживать штаны. Благодаря «Пчелке» и компании «Альтком» мы первое время и существовали. 

– «Альтком» – тоже ваша с Гельзиным компания? 

– Нет, ее владелец – наш близкий друг Александр Тесленко. Он всегда безвозмездно нам помогал. Тот же автобус подарил, когда мы вышли в УПЛ.

– Сколько процентов бюджета клуба закрываете вы, сколько Гельзин и сколько Тесленко?

– У нас такого нет. Основная часть наших с Гельзиным доходов уходит на содержание «Олимпика». Крохи, которые остаются, оставляем себе на жизнь. Нет процентного соотношения, прибыль из нашего бизнеса идет на клуб. Что бы мы не открывали, оно общее. «Альтком» – это друг и спонсор.

Сегодня у нас есть «Швидко Гроші», «Альтком», «Парі-Матч» и «Пчелка». Очень сложно с этим вопросом. Мы делаем маркетинговое исследование и думаем, кого подтянуть. В Украине можно с этим работать. Маркетинг – хорошая вещь. Всегда привожу пример, как работают «Карпаты». Они умнички. У них большой плюс, что есть основной болельщик и регион. Люди любят их. Нам сложнее. «Олимпик» в Киеве – это как д’Артаньян приехал Париж покорять. Мы здесь все равно как гости. 

– У вас с Гельзиным было желание закрыть клуб, учитывая сложные финансовые моменты после переезда? 

– Был момент, когда собирались и думали закончить с финансированием «Олимпика». Это было после сезона 2014/15. Финансово было очень тяжело – начиная от аренды базы до выплаты зарплат. Потом начали массово прибивать на предмет ставок. Это дало осложнение. Ты делаешь благое дело, вкладываешь деньги, а тебе еще обвиняют в сдаче матчей. Мы пережили этот момент, восторжествовало благоразумие и мудрость, решили оставить клуб. Все функционирует, в два раза подняли оплату труда наших работников, никому ничего не должны. 

– Понимаю, для чего вам «Олимпик» в Донецке, где была вся инфраструктура и болельщик. Для чего вам «Олимпик» в Киеве, где у вас ничего нет? 

– Это наше детище. Мы его создали, это наше. Взять в один момент и отказаться... Нас не поймут родственники, семьи, друзья. Скажут: «Вы в Донецке добивались вершин, создали такое». Да, в Киеве сложно, но мы не опустимся. Ни перед федерацией, ни перед кем. Мы постоянно боремся, все наша жизнь – в борьбе.

И в один момент отказаться от клуба и показать, что мы слабые? Нет. Мы натянули ремни на брюках и пошли дальше. Всегда говорю, что с Божьей помощью достигнем своих целей, попадем в первую шестерку и будем постоянно играть в Лиге Европы. Уверен, что это будет, но когда, я не знаю.

– Согласны, что «Олимпик» нужен только вам, Гельзину и вашим друзьям?

– Да. Но у нас есть болельщики.

– Их же очень мало.

– Посмотрите, что у других. Мы же из Донецка приехали. Есть «Шахтер», который забирает всех болельщиков. Но у них большие вложения, это клуб с именем. Мы маленькие, но вырастем все равно. Никто не знает, что будет завтра. Футбольные клубы с карты Украины стираются одним щелчком, а мы существуем на зло всем. На зло шаблонам, что нет денег и нужно уходить.

Мы лучше будем больше зарабатывать, но клуб будет содержаться. Не зря сделали ребрендинг, новый слоган, переклеим автобус. У нас есть цели и планы, бизнес-проекты, которые осуществим в будущем. У нас все заточено под клуб. Благодаря этому клубу организовываем бизнес, появляются новые связи. 

На первом плане – это имиджевая штука. Но любой футбольный клуб можно сделать бизнес-проектом, который будет еще и деньги приносить. Можно это делать и зарабатывать. Благодаря интернет-магазинам, общим с кем-то проектам. 

– Когда «Олимпик» будет хотя бы выходить в ноль?

– Как только будем играть в Лиге Европы. Можем и зарабатывать. 

– Вы собираетесь быть в гостях в Киеве или переехать на постоянной основе в другой город?

– У нас переговоры с разными городами. На первом плане Белая Церковь. Общаемся с ними, с депутатской группой, на уровне области и города. У нас есть с ними проект, есть куда двигаться. Когда придем к общему знаменателю, переедем туда. Менять или не менять название – не знаю. Во всяком случае мы хотим переехать. Главное, чтобы это были города-спутники Киевской области. 

Если мы находимся здесь, очень удобно двигаться автобусом в разные города Украины. В Киев едут все футболисты. Если будем в маленьком провинциальном городе, туда не поедут футболисты. Даже по Сумам смотрел – футболисты не хотели там жить.

– Гельзин говорил о том, что Висенте мог возглавить «Олимпик» раньше. Не жалеете, что тогда этого не случилось?

– Не жалеем. Все, что было до этого, тоже опыт. Вячеслав Шевчук и Жулио Сезар – это все опыт. Мы посмотрели, что такое хорошо и что такое плохо. У этих ребят не получилось. Пришел Висенте и уже видно разницу между ним и этими тренерами. Даже футболисты говорят, что Висенте на две головы выше. 

– Самый успешный «Олимпик» – тот, в котором в большинстве играли украинцы. Сейчас у вас игроки из разных стран. Почему? 

– Объясню, почему этот коллапс произошел. Пришел Шевчук, мы взяли одних футболистов. Пришел Сезар, они привел другую группу игроков. Получился этот винегрет. Что-то лучшее из этого на поле есть. Кто не подходит, сидит на лавке. Мы их никуда не денем.

Висенте Гомес говорит, что не надо никого искать на стороне и пригласил Лукьянчука. Он намного лучше иностранцев. Тренер сказал, что пускай играет украинец, чем иностранец, который играет так же. Если будет на две головы выше, то можно допустить в команду. В другом случае – лишние проблемы. Он понимает наш рынок и наши проблемы.

Фото: «Олимпик»

Лучшее в блогахБольше интересных постов

Другие посты блога

Все посты