Tribuna/Футбол/Блоги/Дух часу/«Он мертв из-за тебя». Английские агенты приехали в Одессу продать клуб, но попали в ад

«Он мертв из-за тебя». Английские агенты приехали в Одессу продать клуб, но попали в ад

Автор утверждает, что события происходили в августе 2014 года. Tribuna.com перевела эпичный пролог этой книги.

Блог — Дух часу
Автор — Tribuna.com
11 апреля 2018, 21:29
32
«Он мертв из-за тебя». Английские агенты приехали в Одессу продать клуб, но попали в ад

Джон Смит – английский футбольный агент. Ранее его компания FirstArtist работала с Диего Марадоной, сейчас она представляет интересы таких британских менеджеров, как Алан Кербишли, Гордан Страчан и Кевин Филлипс.

В 2016 году Смит презентовал книгу «Сделка: внутри мира футбольного супер-агента» (The Deal: Inside the World of a Super-Agent). И начал он ее с потрясающей истории о поездке в Одессу, которая его особенно впечатлила. Джон с партнерами выступали посредниками при попытке продать новым украинским инвесторам английский клуб «Шеффилд Уэнсдей» – и в Украине их встретили, мягко говоря, не очень дружелюбно.

Автор утверждает, что события происходили в августе 2014 года. Tribuna.com перевела эпичный пролог этой книги.

Джон Смит – справа 

«Мы не успели прилететь в Одессу – и практически на наших глазах были убиты два человека»

В течение моей карьеры меня обвиняли во многих вещах, но никогда в сговоре для убийства сотрудника потенциального делового партнера. Но именно сюда завела меня моя работа. Это поле битвы – портовый город Одесса, не избежавший насилия и кровопролития, которое было по всей Украине после обострения вражды с Россией.

На поле битвы вы знаете, где находится враг. А это был чужой мне город, любой мог быть потенциальным другом или врагом. Человек, с которым мы занимались бизнесом, мог быть посредником или убийцей. Я пришел первым, но был назван последним.

Это тайная война, которая постоянно держит всех на грани. Глаза дергаются во всех направлениях, когда вы входите в комнату, анализируя уровень угрозы перед ними. Подозрение повсюду.

Ужасный фон, чтобы делать бизнес. Доверия практически не было ни к чему. Мы не успели прилететь, как практически на наших глазах были убиты два человека. Часть меня чувствовала, что мы никогда не должны были участвовать или, возможно, должны были больше исследовать потенциальных клиентов заранее, но надежная, казалось бы, информация часто бывает недостаточной в таком регионе.

Группа собственников в Одессе подошла к итальянскому агенту Роберто Де Фанти, который до января того года был директором «Сандерленда», чтобы выразить интерес к покупке «Шеффилд Уэнсдей». Роберто стал нашим уважаемым знакомым по предыдущим сделкам, и у нас были крепкие связи с тогдашним владельцем клуба Миланом Мандариком через моего друга и товарища Питера Сторри. Милан и Питер работали вместе в «Портсмуте». На них было заведено судебное дело, они обвинялись в уклонении от уплаты налогов. Однако в 2012 году их оправдали.

Я взял Питера в качестве консультанта, потому что уважал его опыт, контакты и вычислительные способности. Он оставался рядом с Миланом, который купил «Уэнсдей» в 2010 году, но был готов продать четыре года спустя, потому что он чувствовал, что клуб достиг естественного момента в своей эволюции, когда новый, более молодой владелец будет лучше подходить ему.

Моя личная заинтересованность в том, чтобы провести эту сделку, углублялась из-за давней дружбы с лордом Себастьяном Коем, который вырос в Шеффилде и близок к Уэнсдей, несмотря на его широко известную преданность «Челси». Он часто шутил со мной, что, если я когда-нибудь помогу продать клуб, он, возможно, станет председателем. Себ даже предложил поговорить с Жозе Моуринью, чтобы узнать, может ли он быть заинтересован. В то время это было не так странно, как может показаться, потому что Жозе был без клуба и открыт для предложений.

Роберто сказал мне, что у этой инвестиционной группы есть команды в Украине, но они были заинтересованы в приобретении английского клуба. Обеспокоенность заключалась в том, что они на самом деле хотели вывести часть своих денег – откуда бы они ни шли – из Украины и подумали, что футбольный клуб в Великобритании обеспечит хороший, безопасный дом для них. Поскольку у них был опыт владения клубами, они хотели найти команду с потенциальной игрой в недвижимость. “Шеффилд Уэнсдей” подходил.

Звонки поступали и поступали. Мне пришлось решить, стоит ли ехать к ним. Они не приехали бы в Соединенное Королевство; мы должны были приехать к ним.

Тридцать лет бизнеса по всему миру позволили мне создать сеть, которая могла меня защитить, но я действительно не знал никого в Украине. В то время страна полыхала, и, если бы проблемы возникли во время сделки или вокруг нас, я понятия не имел, где выходы. Любой агент скажет вам, что нужно определить вашу стратегию выхода, прежде чем вступать в какие-либо переговоры. 

«Если ты едешь в Одессу, будь осторожным. Это был риск, но я чувствовал, что оно стоит того»

Я разговаривал с Ричардом Критцманом, который работал над командой Романа Абрамовича, когда они купили «Челси». Ричард был одним из пассажиров на пресловутом полете вертолета над Лондоном в 2003 году, в котором, по рассказам, команда Абрамовича собиралась завершить покупку «Челси», когда они пролетали мимо стадиона «Крэйвен Коттедж», на котором играл «Фулхэм». Там полным ходом шла реконструкция, клуб играл на другом стадионе. Трава была высотой в целый фут в некоторых местах. Эту картину дополнял разобранный вид трибун. Очаровательный дом «Фулхэма» в тот момент выглядел необычайно ветхим.

Ричард указал на потертое зрелище перед ними.

– Это «Челси», – сказал он.

Глаза Романа расширились от недоверия.

– Шучу. Это в действительности «Фулхэм», – сказал Ричард.

– Не шути так, – сказал Роман со своим стальным видом.

Ричард утвердился как один из работающих директоров в «Челси», и с тех пор мы дружили на протяжении многих лет. В конце концов он покинул Романа и вернулся в Москву, но остался моей единственной ссылкой на регион. Я позвонил ему, чтобы спросить, что делать, если все пойдет не по плану.

Он сказал: «Все в порядке. Одесса – крупный порт с уникальным населением и «стилем». Он известен во всем бывшем Советском Союзе как город, где законы либерально истолковываются и, как утверждается, происходит много криминальной деятельности. Ряд местных и российских бизнесменов работают там, поэтому, если ты едешь, будь осторожным. Я был бы рад организовать некоторую безопасность, если это необходимо».

Это был риск, но я чувствовал, что оно стоит того. Несколько месяцев назад я договорился о продаже «Лейтон Ориент» от Барри Хирна Франческо Бекетти. Продажа футбольных клубов казалась хорошей линией работы, поэтому шанс провести сделку с «Уэнсдей» показался слишком хорошим, чтобы уйти. 

«С ними общались о трансфере игрока из АПЛ в видный украинский клуб за 6 млн евро»

Один случай намекнул на авторитет одесской группы. Мой консультант общался с ними за три недели до того о трансфере известного игрока из английской премьер-лиги в видный украинский клуб. Плата должна была составлять шесть миллионов евро с чистым заработком четыре миллиона евро в год. Три миллиона были бы оплачены сразу, а еще один миллион – шесть месяцев спустя.

Структура этих платежей была странной, но в ходе переговоров мой консультант рассказал об их связях, в которые вошли несколько ведущих фигур в мире футбола. Сделка в конце концов провалилась, потому что одесская группа медлила, а игрок потерял интерес. Но, в целом, этой истории было достаточно, чтобы предположить, что встреча по «Шеффилд Уэнсдэй» стоит того.

За несколько недель до нашего прибытия в Украине вспыхнуло насилие. Малайзийский самолет, летевший из Амстердама, был сбит возле границы с Россией. Все 298 человек на борту погибли, а Россия и Украина обвинили друг друга. Борьба продолжалась с российскими военными вторжениями в Украину, которых становились все больше.

Одесса не была свободной от инцидентов, но там было относительно спокойно по сравнению с другими частями Украины, поэтому мы решили продолжить начатое. Питер, Роберто и я отправились в 1424-мильную поездку на восток от Лондона утром в понедельник 25 августа. 

«Фабиан кричал, что двое людей были застрелены в вестибюле нашего отеля»

Именно в этот момент в истории мне нужно сделать признание. Имена всех лиц, с которыми мы контактировали в Одессе, были изменены для моей безопасности и безопасности моих соратников. Это не те люди, которых я предпочитаю публично называть, даже сейчас.

Парень, встретивший нас в аэропорту – назовем его Фабианом – был похож на семейного человека под кислотой. Он утверждал, что имеет сильные юридические связи с одним из больших клубов в Испании, и говорил много и бессмысленно. Большая часть его разговора была полной глупостью. Неустанная бессвязная речь все же действовала как отвратительный саундтрек нашему путешествию.

Машина с Фабианом, водителем и телохранителем привезла нас на стадион. Это было величественно. Работники были роскошны. Все это можно было сравнить с тем, как обслуживают клиентов в пятизвездочных отелях. Было очевидно, что деньги никто не считал. После экскурсии мы отправились в отель. Машина остановились в двухстах ярдах от пробки. Впереди была заваруха.

Фабиан и телохранитель вышли, чтобы попытаться выяснить, что происходит. Я тоже вылез из машины, чтобы размять ноги. Буквально тут же к нам подбежал Фабиан. Он кричал, что двое людей были застрелены в вестибюле нашего отеля. 

Телохранитель подошел и схватил меня с такой силой, что я был на мгновение ошарашен. Он втолкнул меня назад в машину. Люди бежали мимо окон с испуганными взглядами на лицах. Машины заезжали на тротуар, чтобы избежать хаоса.

– Мы должны идти – вы не можете оставаться здесь, – сказал телохранитель. – Мы отправим вас в убежище. 

«Дом был пустой. С моей кровати торчали пружины. Не было еды, даже стакана воды»

Мой разум был как в тумане. Это действительно случилось? К счастью, мы отдалялись от этой суматохи. Водитель быстро маневрировал по этой узкой, однополосной дороге. Иногда мы едва не цепляли припаркованные машины. Казалось, что он довольно искусный водитель, который полезен в нашей ситуации. Но анализировать, где он научился так ездить, не было сил.

Машина проскользнула с одной улочки Одессы на другую. Фабиан вел свою безустанную речь: «просто такое здесь происходит», и «все в порядке – у вас есть ИРА, не так ли? Это то же самое…»

Не совсем.

Я чувствовал, как мир переворачивался. Моя одежда пристала ко мне, так как кондиционер в машине не работал, усиливая клаустрофобию. Наш телохранитель повернул голову:

– Телефоны. Сейчас же! – прорычал он.

Мы начали думать, что нас похищают. Мы растеряны и напуганы.

– Люди следят за нами, – продолжил он. – Мы не хотим, чтобы из-за ваших телефонов люди знали, где мы».

Я заключал сделки в Свазиленде, в нескольких других странах, которые когда-то были за железным занавесом. И ничего подобного со мной никогда не случалось. Фабиан сказал, что это протокол. Мой консультант, про которого я рассказывал, сказал, что ему тоже пришлось сдавать свой мобильный телефон. Это немного успокаивало, но все же нам казалось, что мы наивно соглашаемся.

В конце концов мы приехали к месту, которое они называли убежищем. В конце короткого переулка они припарковали машину. Двое мужчин по обе стороны дороги стояли на страже. Это была открытая тюрьма; мы оказались в ловушке. Я не знал, хорошо это или плохо.

Дом был пустой. С моей кровати торчали пружины. Не было еды, даже стакана воды. У меня был балкон, но я не слишком хотел выходить на него.

Через некоторое время искушение взяло надо мной верх. Я посмотрел с балкона вниз, и охранник взглянул прямо в мои глаза, которые, казалось, ставили под сомнение смелость моего решения дышать тем же воздухом. Я вернулся внутрь. 

«Вдруг на столе появился револьвер, указывающий прямо на меня»

Роберто, Питер и я пытались успокоиться. Люди в Англии знали, что мы здесь. Что они получили бы, причинив нам вред? Был ли это преступный синдикат, планировавший вымогать у наших семей деньги?

Прошел долгий час. Они сказали нам, что будет задержка встречи с руководителем инвестиционной группы – Димитрий звучит подходящим именем – потому что восемь человек были убиты в городе. Я задернул занавески – как будто это улучшило бы нашу безопасность.

Прошло еще пару часов. В конце концов, нас посадили в машину, и мы поехали к Димитрию. Нам не разрешили взять наши сумки. Мы ехали извилистой дорогой, сориентироваться было невозможно. У нас не было ни телефонов, ни вещей, С другой стороны, пока еще за нас не требовали выкуп. Во всяком случае, пока.

Мы приехали на заброшенный, разбитый завод. Это место, которое было в запустении много лет. Я чувствовал, как мое сердце ускоренно бьется. Вокруг задней части фабрики был коридор, ведущий к другому зданию, за которым была дверь. Нас завели внутрь. Там были намного грандиознее. Ковры! Я вспомнил об этом. Были золотые статуи, роскошные светильники... Это было похоже на сцену из «Алисы в Стране чудес».

Не было окон. Мужчина, Димитрий, сидел на чем-то похожем на трон. Ему было за тридцать, около 5 футов и 9 дюймов (180 см – Tribuna.com) ростом. Он был в очень хорошей форме. Димитрий увлеченно разговаривал по своему  мобильному телефону, а рядом с ним сидела очень привлекательная сладострастная женщина немного старше тридцати, которая явно не стеснялась показывать свои формы. Мы сидели молча на другой стороне стола в метре-полутора от него.

Он закончил свой разговор и после раздражающей паузы повернул каменное лицо ко мне и просто сказал:

– Привет.

Я решил взять на себя инициативу:

– Привет, я Джон. Это Питер и Роберто, – осторожно сказал я, указывая на каждого по очереди.

– Я знаю, что ты Джон, – ответил Димитрий, без какого бы то ни было тепла в голосе. – Я также знаю о консультанте, которого вы отправили сюда три недели назад. Он был плохим.

Димитрий обвинил его в том, что он лгал во время сделки и плохо отзывался о его семье. Я впервые слышал об этом и не поверил ни слову.

Атмосфера в комнате была противной. Обычно в начале сделки ведут легкую беседу – приветливо, потому что каждый хочет заняться бизнесом и заработать деньги. Это легко, приятно. Сейчас было совсем не так.

Он сидел прямо напротив меня и говорил о моем коллеге самыми унизительными терминами. [...] Я попытался облегчить ситуацию, поддерживая зрительный контакт, чтобы не казаться запуганным, и действовал примирительно. Свои слова неизменно сопровождал улыбкой. Димитрий перетасовал перед собой бумаги. Я глянул на эту кучу. Вдруг на столе появился револьвер, указывающий прямо на меня. Роберто резко непроизвольно вздохнул – непроизвольно, но слышно всем в комнате.

Питер наклонился к моему уху и прошептал:

– Рад, что не сел на твой стул.

Я сказал Димитрию:

– Можно ли направить дуло в другую сторону?

Димитрий улыбнулся. Мы в первый раз увидели его зубы. Это было небольшим прорывом.

Я продолжил объяснять, что моя компания FirstArtist имела устоявшуюся репутацию, что мы первыми в Великобритании начали работать как агентство и что мы приехали сюда помочь им купить футбольный клуб. Вероятно, он все это знал, но мне нужно было установить какое-то подобие власти. Пистолет все еще лежал на столе, но переговоры, ради которых мы, собственно говоря, и приехали, таким образом, наконец-то начались. 

«Я упомянул Порошенко, и мы услышали 90-минутный монолог, что он самый отвратительный политик, который когда-либо ходил по Земле»

Моя идея по «Шеффилд Уэнсдей» частично базировалась на общении с Себом Коу, который согласился со мной, что власти могут положительно отреагировать на переезд клуба со стадиона «Хиллсборо». Он даже сказал, что проверит обоснованность этой теории и поговорит с местным депутатом лейбористской партии и бывшим министром спорта Великобритании Ричардом Каборном.

Учитывая трагедию, которая произошла там в 1989 году, новый владелец вполне мог добиться переезда на новый стадион без особых проблем, которые обычно существуют, когда футбольный клуб покидает свой дом. В большинстве случаев речь о сильном и позитивном эмоциональное наследии, но я сомневался, что так будет с “Хиллсборо”, вспоминая при каких ужасных обстоятельствах погибло так много людей.

Город также мог включиться и помочь компенсировать затраты. Стадион «Дон Вэлли» был построен для Всемирных студенческих игр 1991 года за миллионы фунтов (29 млн – Tribuna.com), но оказался заброшенным. Новый владелец вполне мог бы взять этот замечательный бренд и перенести его в новое современное место. А место «Хиллсборо» в то же время можно было занять недвижимостью. Это было бы отличной помощью в финансировании проекта.

Но, что важно, в основе этой операции должен быть мемориал 96 болельщикам футбола, которые погибли в 1989 году. План был такой: если нам удастся убедить совет, что проект будет большим, появятся средства, чтобы дать квартиры всем семьям погибших. Этот жест помог бы справится с печалью, которая могла окутать болельщиков после новости о закрытии «Хиллсборо».

Димитрий одобрительно кивнул, когда я изложил это предложение. Теперь отношения разогрелись, он даже решил переместить пистолет. Он исчез под столом, возможно, все еще указывая на меня, но я был готов интерпретировать это как прогресс. [...] Начался футбольный разговор. Это было бессмысленно, но напряжение пропало.

На часах было около половины двенадцатого. Последний раз мы ели в самолете. И Димитрий решил, что настало время ужина. Мы вернулись в город и прибыли в пустынный ресторан отеля. Наконец, мы смогли попросить вернуть наши телефоны. Я немедленно позвонил своей жене Джанин. Обычно, когда я за границей, мы говорим несколько раз в день. В этот раз все было по-другому, но я, по крайней мере, смог развеять худшие из ее страхов.

Ужин был долгим, начались разговоры политике. Я упомянул президента Украины Петра Порошенко, который вступил в должность за пару месяцев до этого. Простое использование его имени запустило 90-минутную речь о том, что Порошенко самый отвратительный политик, который когда-либо ходил по Земле. Этот монолог был переполнен оскорблениями, а завершился обнадеживающим пророчеством о неизбежном убийстве.

Димитрия невозможно было остановить, но, по крайней мере, угрозы были направлены на кого-то другого, а не нас. Украинцы явно работали в тесном контакте с русскими в некотором качестве – я не был уверен, что я хотел бы знать, насколько – и Димитрий считал Владимира Путина образцовым лидером.

Ужин закончился хорошо, хотя и с жестким требованием быть готовыми в 7 утра продолжить дискуссии.

Около половины третьего ночи мы вернулись в убежище. Роберто, Питер и я бросили наши болящие конечности на шаткие предметы мебели, которые выглядели такими же утомленными, как и мы.

– Это все происходит по-настоящему? – спросил я.

Роберто был оптимистичен, несмотря на наше непонимание, почему этот синдикат был так обеспокоен гангстерами в городе. Но у них было много денег, чтобы провести сделку такого размера. Правда, у меня были сомнения относительно того, пройдут ли они тест футбольной лиги для новых владельцев, поэтому некоторые проверки нужно будет сделать здесь.

Несмотря на сумасшедший день, казалось, что из все это может привести к позитивному финалу. Конечно, вопросы с безопасностью держали нас в постоянном напряжении, но моя голова, которая упала на синтетическую подушку, была наполнена более оптимистичными мыслями, чем это казалось возможным в середине дня. 

«Верите вы в это или нет, но сделка началась. Общая цифра составляла 30 миллионов фунтов»

Накаченные телохранители прибыли в 7 утра и постучали в двери. Мы еще спали. Эти крепкие ребята доставили нас в роскошный загородный клуб, чтобы продолжить переговоры в живописном месте под большим зонтиком, укрывавшим нас от жары. Верите вы в это или нет, но сделка началась.

Цена и структура оплаты предложенная Миланом были приняты достаточно многообещающе. Общая цифра составляла 30 миллионов фунтов. Половина выплачивались по завершении сделки. Вторые 50 процентов делились на два части, которые гасились в течение 12 месяцев. В этом был смысл.

Получилось гораздо продуктивнее по сравнению с предыдущим днем. В два часа ночи мы попросили разрешения позвонить домой. Наши просьбы были удовлетворены, и я снова позвонил Джанине, чтобы просто поговорить. Но я чувствовал, что ей будет легче не знать всех деталей.

Питер проговорил больше пяти минут, о которых мы договаривались, и внезапно атмосфера снова стала тяжелой. Телохранитель начал кричать:

– Дай мне этот чертов телефон! – он кричал явно с намерением вырвать запястье Питера вместе с его Blackberry, если тот не отдаст телефон.

Они забрали нас, чтобы показать тренировку команды, которой, по их словам, совладели. Опять же, я бы не стал называть ее. Мы познакомились с тренером и несколькими сотрудниками. Фасад каждого здания был стар, но внутри все было по высшему разряду. Это проявление щедрости было явно направлено Милану, чтобы проиллюстрировать инвестиции, которые ожидают инфраструктуру «Шеффилд Уэнсдей».

Мы пробыли там несколько часов. В конце концов, Димитрий сказал:

– Сегодня вечером у нас будет вечеринка!

Никто из нас не чувствовал себя в особенно праздничном настроении, учитывая бесконечное напряжение, которое окружало всю поездку. С другой стороны, никто не умер в тот день. Нас отвезли в штаб-квартиру (так они ее называли) – серый маленький офис в центре города. Пара мелких документов – и мы движемся дальше. Еще одно заброшенное здание, но первое мрачное впечатление снова очень быстро уступило другим чувствам. Все это напоминало страну чудес. 

«Эти девушки здесь для вашего удовольствия. Какую хотите?»

Растянутый бассейн со спиральными горками и канатным спуском, подвешенным над водой. Красивые женщины были разбросаны по всем сторонам бассейна. В закрытых дворцовых коридорах были роскошные рестораны, столы для русского бильярда ручной работы.

Нам сказали, чтобы мы переоделись в халаты по «соображениям здоровья и безопасности». Я понятия не имел, причем тут безопасность. Понял только позже, когда у Питера был украден кошелек, в котором в том числе были 300 фунтов стерлингов наличными. Предположительно, сделала это одна из девушек.

– Эти девушки здесь для вашего удовольствия, – сказал Димитрий.

Последнее, что нам было нужно, – это заигрывать с сумасшедшими украинскими проститутками. Мы все были счастливы в браке. Кроме того, у меня было сильное подозрение, что все наши действия могли записываться на камеру. Даже малейшее «взаимодействие» с девушками, которые никого из нас не интересовали, могло быть использовано против нас в этой сделке.

Однако Димитрий был непреклонен.

– Какую вы хотите? – спросил он. И мимо нас прошел целый парад усталых проституток. Одна из них была одета только в норковую шубку. Мне хотелось закричать:

– Приятная игрушка! – но это было бы потеряно в переводе. Не то, чтобы любая из них выглядела особенно приятной. И в любом случае мы рискнули бы оскорбить его гостеприимство, учитывая, что мы вежливо отказались.

– Ладно! Вы, девочки, убирайтесь – сказал Димитрий. – Приведите еще.

Я почти солгал Димитрию, что я гей. Но, учитывая сомнительный послужной список региона в отношении к секс-меньшинствам, есть некоторые, которые считают, что гей или черный – единственное, что хуже, чем футбольный агент. 

«Они пожали руки. Наша комиссия должна была составлять три миллиона фунтов»

Милан Мандарич

Дмитрий показал пулевые раны на торсе и шрамы от ножевых ранений. Он назвал это некоторыми последствиями «деловых сделок». У Фабиана была татуировка кинжала на шее. Между тем, Милан пытался довести переговоры до конца. На часах было уже половина третьего ночи, но он настоял на решении проблемы.

– Мы должны уехать завтра. Нам необходимо знать, есть ли у нас сделка» – сказал он. – Я серб, а вы украинец. У нас одинаковые ценности. Если вы сейчас пожмете мне руку – это будет дороже любых документов.

Разговор продолжался, как будто ничего не было сказано. Все, что Димитрий должен был сделать, это пожать руку… И он этого не делал.

Через час Милан снова попытался.

– Пожмите мне руку, – сказал он еще более настойчиво, чем раньше.

Наконец, они это сделали. Это был острый момент, потому что, наконец, мы пересекли рубикон. Правда, было нечто смешное в виде мужчины среднего возраста в кимоно-халате, уравновешивая записную книжку официантки на коленях и пытаясь написать более тонкие пункты из многомиллионной сделки. Это было далеко не зал «Фратон Парка».

Наша комиссия должна была составлять три миллиона фунтов. Были тяжелые три дня, но, вернувшись в убежище с тяжелыми головами, мы все были относительно счастливы, учитывая предлагаемое вознаграждение. Роберто привел украинцев к столу, у Питера был Милан, моя компания все это объединила. Каждый получал по миллиону фунтов. Поделить куш было легко.

Я не считаю себя великим талантом, но быть агентом – это нечто большее, чем просто представлять интересы кого-то. Я чувствую себя лучше всего на встречах, где каждая сторона может продвинуть свои интересы.

Наши телефоны были ненадолго возвращены нам, поэтому я отправил Джанине сообщение, что у нас все в порядке. Ожидание того, что скоро я окажусь дома, смягчило резкость пружин, когда я забрался в постель. Я добрался до сумки и обнаружил, что мой iPad ловит интернет. Когда я зашел в свой почтовый ящик, то почувствовал, что снова подключен к реальности. Я ответил на несколько сообщений. Радость охватывала меня от того, что через двенадцать часов мы вернемся к нормальную жизнь с отличной сделкой в кармане и хорошим финансовым доходом от нее. 

«Дайте ему все ваши чертовы устройства. Мой парень был убит. Они отслеживают ваши устройства»

Я не мог спать. Что-то шло не так. Максимум, что удалось – это немного подремать. В моей голове проносились мысли о том, действительно ли сделка будет завершена, останусь ли я в живых. Необязательно в этом порядке.

Внезапно в мою комнату ворвался чудовищно внушительный и агрессивный человек.

– Он мертв из-за тебя! – крикнул он. – Дай мне свой гребаный телефон, оденься и выйди на улицу. Сейчас же!

– Подождите… Я только просыпаюсь, – сказал я.

– Дай мне свой гребаный телефон! – он повторил с еще большей враждебностью, чем раньше.

– Я дал вам его прошлой ночью, – собрался и ответил я.

– Что еще у тебя есть?

– iPad.

– Дай мне этот чертов iPad! – после этих слов он вытащил телефон из кармана. Я понял, что на другом конце был Димитрий. Телохранитель протянул мне телефон.

Димитрия переполняла ярость.

– Дайте ему все ваши чертовы устройства. Мой парень был убит. Они отслеживают ваши устройства. Делайте то, что вам говорят, или мы с вами разберёмся. Я хочу видеть вас немедленно!

Чувство беспомощности вернулось. Я ломал себе голову. Должно быть, все из-за меня – это я залез в интернет с iPad. Любой из этих охранников мог сломать меня пополам, посмотрев на меня, и, казалось, я облегчил смерть одного из их сподвижников.

Он позволил мне почистить зубы. Во время этого я нервно смотрел на телохранителя позади себя в зеркале. Когда так долго стоишь спиной к нему, ощущаешь, что могут начаться неприятности.

Снова появился Фабиан. Он обвинил меня. Мне как никогда кажется, что нас похищают. Вчера мы, похоже, совершили сделку, а теперь наши жизни на волоске. 

«Мы должны заплатить армии за то, чтобы вывезти нас из страны. Это стоит около 40 000 украинских гривен»

Нас привезли в офис Дмитрия в центре Одессы. Я объясняю, что я отправил по электронной почте письма нескольким людям обратно в Великобританию, потому что у моего iPad был доступ в интернет.

– Вы могли бы убить парня, – сказал он. Впервые возникает сомнение в моей виновности. Это не поведение кого-то, кто собирается купить большой футбольный клуб в Англии. Так, что происходит? Это фарс? Меня похищают? Это все какой-то продуманный план?

Нам говорят, что мы должны заплатить армии за то, чтобы вывезти нас из страны. Это стоит около 40 000 украинских гривен за каждого (2300 евро).

– Дайте нам свою кредитную карту, потому что мы должны все организовать, – сказал Димитрий. К этому моменту Роберто, Питер и я просто хотели уехать любым способом. И это предложение казалось хоть каким-то путем эвакуации. Хотя, конечно, мог оказаться ловушкой.

Мы отдаем наши пластиковые карты и, одновременно думаем, что нужно будет заблокировать их при первой же возможности, чтобы предотвратить любую несанкционированную деятельность. В комнате есть напряжение, но это не так страшно, как раньше. Никто не навел на меня пистолет; никто не сказал нам, что мы не можем вернуться домой. Но время нашего рейса приближалось. Однако чем больше я это говорил про то, что мы можем опоздать, тем больше Фабиан говорил глупости. Речь зашла о «Битлз».

– Как вы думаете, что на самом деле означает A Hard Day’s Night? – спросил он.

– Меня это вообще не интересует ... Можем ли мы пойти уже, пожалуйста? – подумал я про себя.

В любом случае, он не ждал ответа, потому что никогда не делал достаточно долгих пауз. Было очевидно, что они не хотят, чтобы мы сели на наш самолет. В конце концов, разговор зашел в тупик. Нам не о чем больше говорить. Наш самолет улетел. Появился простой автомобиль, напоминающий такси, наши телефоны были возвращены нам, и нам сказали уйти.

– На следующей неделе мы встретим вас на Трафальгарской площади, – говорит Димитрий, делая вид, что сделка по прежнему в силе. Они утверждают, что там есть офис. – Я дам вам знать, в какой день я приеду... Мы посмотрим на стадион.

Впервые с нами нет охраны. Движение ужасное, но мы добрались до аэропорта и не увидели там никакой военной помощи. Я по-прежнему не чувствовал себя в безопасности. Нам сказали, что рейсов в Лондон и Милан, куда направлялся Роберто, нет. Единственный доступный рейс – в Киев. Это была еще Украина – и в районе, где вспыхивала беда, – но сам факт отъезда из Одессы означал большой прогресс в сложившихся обстоятельствах.

Ожидая, что нас быстро проведут, мы упомянули имя Димитрия военным. Они никогда не слышали о нем. Мы проползли через контроль. После взлета мы немного расслабились. И мысли снова стали нас одолевать: а была ли эта сделка подлинной?

Киевский аэропорт огромный и современный. Там продают бутерброды. Это отличный аэропорт. Мы полетели обратно в Лондон, я вернулся домой в 11 часов вечера. Джанин была очень рада. Мы разговаривали в течение двух часов за кухонным столом об этом случае, но я не мог с уверенностью говорить о том, приведет ли это к какому-нибудь результату. Я спал очень, очень хорошо. 

«Мы узнали, что отец Димитрия, который всегда был очень влиятельным, исчез бесследно»

Последующие несколько дней были достаточно позитивными. Регулярный контакт по электронной почте давал надежды, что все идет вперед. Но после этого наступила мертвая тишина на десять дней. Роберто позвонил своему хорошему знакомому, который работал в авторитетном европейском клубе. Он сказал: «У этих украинских парней больше денег, чем у Бога. Не беспокойтесь, все будет хорошо. На данный момент у них просто есть некоторые проблемы».

Прошло еще несколько дней. По-прежнему – всепоглощающая тишина. Я звоню Димитрию.

– Все в порядке, – рычит он. – Я позвоню тебе завтра. У моего отца были проблемы.

На следующий день от него получаю несколько писем. Одно из них – извинение, другое – без каких-либо намеков на прогресс сделки: никаких запросов на осмотр, никакого графика приезда в Великобританию.

Я боюсь худшего. Не бросается сделка вроде этой на произвол судьбы на две недели. Милан верил, потому что, будучи сербом, он чувствовал какое-то сочувствие к украинцам. Он знал их мышление лучше нас, но у меня оставалось чувство, что все идет не так.

Наконец, коллега отправил мне статью из швейцарской газеты, которая раскрыла аферу в Украине. В ней рассказывалось, что футбольные агенты были привезены якобы для переговоров о покупке клуба, а затем с ними жестко обошлись. Один агент был убит, другие были похищены. Деньги поменяли руки. Мы узнали, что отец Димитрия, который всегда был очень влиятельным, исчез бесследно. Были даже необоснованные слухи, что он оказался в тюрьме. Это все было ошибкой. На этом все закончилось.

Оглядываясь назад, ситуация остается загадкой. Я до сих пор не могу понять реальную историю. Они не могли быть теми, кем они себя называли, но мы только расстались с 2300 евро плюс вклад в вечеринку, еду, питье и, э-э-э, другие «развлечения».

Чтобы сделать систему вымогательств жизнеспособной, конечно, им нужно было постоянно привлекать агентов, но мы больше никого там не видели, и никого, с кем я был знаком, кроме моего консультанта, там не было. Нам следовало бы исследовать этих людей лучше заранее, но на самом деле наши предварительные проверки оказались положительными. Теперь я знаю, что не было офиса Мраморной Арки. Я также выяснил, что предполагаемый контакт в Одессе предварительно имел связь с мафией.

Если бы мы это знали с самого начала, вы бы могли спросить, как можно было иметь дело с такими сомнительными персонажами. Но люди очень наивны, если они считают, что футбольные сделки проводятся только между настоящими бизнесменами с законным финансированием. Это часто мутный мир… Но не всегда в том понимании, о котором вы думаете.

Фото: brandexchange.com; 112.ua; globallookpress.com/Ben Cawthra/ZUMAPRESS.com; wikipedia.org/Diliff

Другие посты блога

Все посты