Александр Рыкун. По принципу Икара

Когда-то один уважаемый украинский футболист, ныне работающий в молодёжных структурах ФФУ, сказал честно: "Если я начну говорить о том, что никогда не пил водки вечером после игры, или буду разглагольствовать о дорогих винах, это будет неправдой". Действительно, наивно полагать, что за двадцать два года независимости отечественный футбол полнился сторонниками здорового образа жизни. Были просто и те, кому лишний стакан не мешал творить чудеса.

Уже не первый год по Днепропетровску ходит красивая легенда. Дескать, за пару часов до матча "Днепр" - "Брюгге" удручённый чем-то Рыкун заглянул в принадлежащую азербайджанской диаспоре харчевню, расположенную аккурат на пути к "Метеору". Пожаловался на жизнь, попросил графин водки, осушил его в два-три приёма, а уже поздним вечером гонял бельгийцев по полю в хвост и гриву. Гораздо позже, когда игровая карьера Александра была окончена, кто-то из представителей юного поколения, ошеломлённый талантом легенды, несмело спросил: "Александр Валерьевич, а правда ли это?". Ответ действительно удивил. "Враньё это, молодёжь, враньё. Не было никакого графина. Вот два стакана водки было. И не факт, что именно перед той игрой".

Да, чёрт возьми, ему всего лишь тридцать пять. Езерский ещё пылит в Симферополе, Шелаев приносит какую-никакую, но пользу в Харькове, а Саша сошёл со сцены. Узкий круг людей знает о том, что летом 2011-го Рыкуну позвонил президент одного ныне бедствующего клуба. Предлагал карт-бланш - контракт по схеме 0.5+1.5, пару месяцев на то, чтобы набрать форму, немалую как для ветерана с претензиями и опытом выступлений за сборную зарплату. Но непризнанный гений и здесь удивил ответом: "Нет, спасибо. Я слишком устал от футбола, чтобы снова войти в эту реку".

При этом сам Александр не слишком-то и любит, когда ему говорят о гениальности. В подобных случаях всегда звучит одна фраза: "Мой отец играл лучше меня". Старики, которым сейчас за шестьдесят, охотно подтверждают сказанное. Внутризаводские заруби в шестидесятых привлекали много народу своей бескомпромиссностью, нельзя забывать и о дефиците зрелища в закрытом городе, но был целый ряд людей, ходивших и до, и после "на Рыкуна". Любитель футбола с полувековым стажем, известный постперестроечному поколению как "дед Юра", при наблюдении за беготнёй детворы на новеньких коробках с синтетическим покрытием, всегда любил повторять одно и то же. "Валера.... Он как Диди, только по-своему специфический был. Диди в одиночку управлял остальными десятью бразильцами, а Валере десять человек были просто не нужны. Он сам мог обыгрывать десяток соперников и в одиночку делать игру". Почему же такой бриллиант прошёл мимо рук молодого тренера Валерия Лобановского, спросит кто-то? А он не прошёл мимо. Всё было куда прозаичнее.

"Как-то меня пригласили в "Днепр", который в то время тренировал Валерий Лобановский. На предсезонном сборе в Сочи мы с партнером по команде Васей Лябиком самовольно вышли в город и там немного расслабились. Вернулись в расположение команды навеселе. Ну, а всем известно, что Валерий Васильевич к этому относился очень строго. Специально по поводу нашего проступка было проведено командное собрание. Капитан и некоторые ветераны "Днепра" порекомендовали нам извиниться перед тренером и всей командой. Но у меня взыграл характер, и я отказался признать свою вину, за что был отчислен из команды. Через несколько недель мои одноклубники советовали прийти к Лобановскому и покаяться в грехах. Однако я на это так и не решился. На этом большой футбол для Валерия Рыкуна закончился. Я устроился слесарем на завод" - так Рыкун-отец вспоминал о бурной молодости уже в те времена, когда его сын собирал аншлаги на трибунах обновлённого "Метеора". Правда, футбол для старшего из гениев на самом деле не закончился: пока было желание и силы, он продолжал блистать в областных аматорских соревнованиях. И неизменная группа эстетов продолжала "ходить на Рыкуна" даже тогда, когда "Днепр" стремительно ворвался в союзную элиту.

Лет так через тридцать с лишним очень похожим образом из "Днепра" вылетит и младший. Но только наивные стереотипные эксперты могут списывать всё на любовь заглянуть в стакан. Аргументация куда более проста - ставший раковой опухолью днепропетровского футбола Андрей Стеценко, нигилист с наполеоновским самомнением, убирал из клуба всех, кем не мог управлять и манипулировать. Именно потому тонущий корабль поневоле покидали и вышеупомянутые Езерский и Шелаев, и другие заслуженные люди. А гибель Евгения Кучеревского и вовсе развязала одному из самых худших проявлений "неэффективного менеджмента по Коломойскому" руки. Сейчас дошло до того, что в команде попросту нет человека, заслуживающего своими словами и делами носить капитанскую повязку. Совсем нет.

Но и в "Металлисте" Рыкун не потерялся. Недруги ещё долго будут вспоминать в язвительном тоне львовский инцидент с переломом ключицы, и надо заметить, что доля правды в этих словах будет. Но скажите, кто здесь без греха? Александр, по крайней мере, играл в футбол, получая право тратить заслуженно высокий гонорар на разгульную жизнь. Да, это было как-то неправильно с точки зрения морали, но каждый волен делать свой выбор. Это не мыльный пузырь Андре, который за полгода молитвами и средствами братьев Суркисов проинспектировал киевскую секс-индустрию получше любого детектива из отдела нравов. Это не Виллиан, который согласился перебраться в "Анжи" на единственном условии - дорогая квартира в центре Москвы. Москвы, не Махачкалы. Это не наплодившееся поколение горе-талантов девяностых годов рождения, познавшее все прелести запойного алкоголизма лет в семнадцать-восемнадцать, и познавшее лишь потому, что большие деньги стали попадать к ним в руки слишком рано и не очень-то заслуженно.

При всей любви к красивой жизни Саша был и остаётся бессребренником. Показательный пример имел место года четыре назад. Рыкун поздно приехал домой из Харькова, высадился из такси у своего подъезда около двух часов ночи и услышал подозрительный шум в полусотне метров от него. Молодая компания (преимущественно любители баскетбола) отмечала день рождения своего товарища. Народу действительно было много - на необъятной спортплощадке с уймой лавочек было негде развернуться. Обменявшись парой слов с именинником, который не очень-то был знаком узнанной в темноте не всеми футбольной звезде, Рыкун сказал "подождите", поймал то самое такси и пропал минут на двадцать. Пропал, вернувшись с двумя ящиками пива, ограничился бутылкой холодного "Черниговского" и отправился спать. Подобная щедрость, надо сказать, вовсе не была прецедентом - такое случалось и до, и после. Но почему-то запомнилось именно это.

Тут нужно добавить ещё вот что. Улица Титова и её окрестности - это своего рода белый Гарлем (кто-то, конечно, язвительно может добавить "или Бутово/Троещина/Бабурка/любой другой вариант"). Здесь свои правила и особо острая трактовка понятия "свой-чужой". Здесь не любят родившегося и выросшего в двух шагах от "Метеора" Олега Протасова, и вовсе не по футбольным причинам - забывать и бросать на произвол судьбы вырастивших тебя родителей в цивилизованном обществе не принято. Зато о Рыкунах всегда скажут: "Это наши люди". Здесь в последнюю очередь вспомнят о том, как младшего на следующий день после напряжённого матча с "Шахтёром" обнаружили хорошо подгулявшим в самом центре города с выпадающими из кармана мелкими долларовыми купюрами. Об этом с улыбкой на лице могут сказать лишь после того, как напомнят: именно Александр при счёте 0:0 за пару минут до финального свистка забил единственный мяч, после чего толпа болельщиков чуть не рванула на радостях на поле. Сделал дело - гуляй смело.

Он сыграл за сборную всего восемь матчей. Но кто поспорит с тем, что лишь от Рыкуна можно было ждать чего-то алогичного и чудесного, а не предсказуемой беготни? В своей последней команде он не успел толком сделать ничего. Кроме того, что передал бесценный опыт парню, способному стать первым признанным гением-плеймейкером, если ничего не случится, конечно.

С днём рождения, Саша. С прошедшим уже днём рождения.