Давайте жить дружно. Как солдаты Первой мировой войны предпочли винтовкам футбольный мяч

В тот день футбол остановил войну. Хотя бы на несколько часов.

28 июня 1914 года в Сараево сербский юноша Гаврило Принцип в компании пятерых товарищей убил эрцгерцога Франца Фердинанда и его жену выстрелом из пистолета. Мотивы? Кто-то отстаивает официальную версию. Мол, этим убийством террористы хотели вынудить Австро-Венгерскую Империю на отделение от себя славянских территорий. Как убийство Верховного правителя страны могло помочь сербским «патриотам»? Тот ещё вопрос… Другие настаивают на том, что группировка, в которой состояли эти парни, несколько лет получала инструктаж и тренировки от иностранных спецслужб. Некоторые придерживаются мнения, что серб был просто больным на голову человеком. Так или иначе, но этот поступок девятнадцатилетнего гимназиста положил начало ужаснейшей войны, которая охватила всю Европу более ста лет назад.

Серб убил австро-венгра, а войну друг другу объявили Российская и Германская Империя. Император России Николай II заступился за близких по вере и крови сербов, а Вильгельм II – глава немцев - в свою очередь, не дал в обиду вторую сторону конфликта. Затем к войне подключились и Великобритания с Францией, которые пытались оказывать давление на немцев на Западном фронте.

Первые месяцы войны ознаменовались большими успехами немецкой армии. Были захвачены французские территории, среди которых давно желанные Эльзас и Лотарингия. Бравые бельгийцы, получив предложение без боя пропустить немцев через свою территорию к Франции, тоже были оккупированы после кровопролитных боев. Немного поубавил немецкий пыл британский флот, подошедший максимально близко не только к землям союзников для защиты, но и к портам страны-агрессора – Куксхафену, Шлезвингу и Эмдену. Соперничать с тогдашней Великой Британией на море – самоубийство. Королевский флот был лучшим в мире много веков.

Но кроме запугивающих подводных лодок, линкоров и кораблей, Георг V распорядился, также, отправить своих соотечественников на фронт. Если морские бои в начале Первой мировой войны были редкостью (что не умоляет заслуг моряков), так как никто долго не решался первым дать команды «Пли!», то пехота ощущала все тяжести войны каждый день.

С сентября месяца шли упорные бои возле реки Эна. Войска обеих сторон с переменным успехом то продвигались вперёд на пару километров, то теряли позиции и отдавали эти километры. Действо это напоминало перетягивание каната. Только наоборот. Можно было бы даже назвать это «атанак еинавигятереп», если бы дело шло не о кровопролитной войне, забиравшей жизни тысяч людей ежедневно.

Так и продолжалось вплоть до середины декабря 1914 года. Несмотря на то, что обе стороны были соперниками вот уже почти полгода, у них было нечто общее. Приближался самый ожидаемый праздник в их странах – Рождество. За несколько суток до него обе стороны конфликта как бы невзначай делали друг другу намёки о перемирии. Это, конечно, было не во всех ротах поголовно, но большинство из них было не против хоть один день отдохнуть от звуков стрельбы и разрыва снарядов.

            «Я думаю, что сегодня стал свидетелем весьма удивительного события» - писал капитан Чейтер своей маме.

Утром 24 декабря он и его подчиненные, поздравив друг друга с наступающим праздником, стали готовиться к новым сражениям. Намёки о перемирии так и не дали каких-либо явных результатов. Солдаты его батальона, в принципе были только за, но не готовы были проявить инициативу. Он был уверен, что и солдаты соперника, являющиеся на самом деле такими же простыми ребятами, были солидарны с британцами.

Когда время подходило к обеду, боевые действия так и не начинались. Тогда Чейтер решил в очередной раз посмотреть на позиции противника, дабы узнать, что у них твориться. К удивлению капитана, с противоположной стороны на него смотрел немец, размахивающий руками. Затем двое германских солдат вышли из окопов и стали направляться в сторону окопов британских. На всякий случай, капитан приказал подчиненным зарядить оружие. Но, отдавая приказ, где-то глубоко в душе он надеялся, что эти двое идут с предложением, которое так сильно все они ждали. Увидев, что в их руках нет винтовок, он понял, что именно так и есть. Отбросив вооружение, Чейтер пошел навстречу ко вчерашним врагам.

За первыми «смельчаками» пошли и все остальные солдаты. Встретившись лицом к лицу, они начали жать друг другу руки, желали счастливого Рождества. Затем начали обмениваться едой, сигаретами и прочим. Некоторые даже фотографировались друг с другом.

Позже кто-то с британской стороны предложил поиграть в футбол. В качестве мяча была консервная банка, ворота заменяли две каски немецких вояк. Так и гоняли парни, не соблюдая каких-либо правил, не считая голы. Просто бегали в своё удовольствие. Они были ужасно уставшими, но все равно дурачились, как пацаны. Всяко лучше, чем пули друг другу в грудь пускать…

            «Я сделал вывод, что большинство из них хотели бы снова оказаться дома, как и мы. Целый день играла музыка, мы могли свободно перемещаться на открытом пространстве, не боясь за свою жизнь» - рассказывал Чейтер о том дне.

Они согласились повторить подобное на Новый Год, до которого оставалось меньше недели. За это время перестрелок не было. По крайней мере, на их участке. Хотя, как вспоминали позже участники той войны, такие вот перемирия были практически по всей линии фронта. Но были и «крысячества». Например, есть свидетельства, что отдельные командиры, заранее договариваясь о мировой, отдавали приказ стрелять по противнику, как только те выходили из окопов. Но это было редко.

Спустя несколько дней о сентиментальности солдат на фронте узнали «верхи». Некоторые командиры рот, принимавших участие в рождественском перемирии, были казнены. Британский генерал сэр Горацио Смит-Доррен был взбешен подобным поведением своих подчиненных и сразу же издал указ, запрещающий дружеские отношения с немецкими войсками. А немцы, в свою очередь, издали ещё более строгий указ: за подобное поведение – расстрел. Однако, как только об этом указе узнал Император Вильгельм II, он был отменён. Солдаты для главы Германской Империи тогда были на вес золота, ведь кроме сражений на Западном фронте, были ещё более кровопролитные бои на востоке с русскими.

В течение следующего года, несмотря на указы сверху, немецкие солдаты несколько раз предлагали британцам перемирие. Выходили из окопов с белым флагом в пасхальное воскресенье. Просили своих незаметно от начальства привезти на фронт кожаные мячи, надеявшись повторить футбольный матч, но уже без консервной банки. Однако в ответ они встречали только предупредительные выстрелы в воздух. Британские солдаты тоже хотели погонять мяч, но боялись последствий. Тем более что уже прошел слух о казни нескольких «виновников» декабрьских событий.

В преддверии Рождества 1915 года британским командованием было дано указание с особым усилием обстреливать вражеские позиции, чтобы о перемирии и речи не было. Оно было выполнено. Не повсеместно, но на большинстве участков фронта. Тем не менее, некоторые части тайком сумели не только обменяться сувенирами в спешке, но и сыграть футбольный матч. Те матчи были не просто игрой. Они символизировали равенство между соперниками.

Это были последние случаи подобной дружбы на Рождество. О перемирии в 1916 и 1917 годах свидетельств нет. Видимо, война настолько обозлила обе стороны, что дарить противнику сигареты или кексы, пусть и на главный праздник года, было бы кощунственно, по отношению к памяти погибших товарищей.

Никто из них не хотел воевать. И у немца, и у британца, и у русского с венгром дома была семья. Их ждали мамы, отцы, жёны и дети. В то время не было телевиденья, чтобы захламлять головы. А рыцарские времена, когда можно было умереть, чтобы защитить честь друга и брата, давно прошли. Им просто сказали «надо!», и они пошли. Пошли воевать против таких же парней, как и они сами. Море крови и слёз проливалось на фронтах и в домах, в то время как цари и премьер-министры попивали чай в своих тёплых резиденциях.

Вот так, глупый поступок сербского подростка развязал такую войну, которую, на тот момент, мир ещё не видел. Миллионы простых мужей и сыновей пошли с винтовками на таких же простых мужей и сыновей. И отличал их только язык общения.