Лучшие команды НБА. «Детройт»-89

Фото: Fotobank/Getty Images/Nathaniel S. Butler/NBAE

Исторический контекст

Сегодня, когда ход истории сжимается в точку и превращает время в хаос вечно меняющихся концепций, мимолетность тенденций несущегося вперед на сумасшедшей скорости мира заставляет людей все чаще обращаться взорами к прошлому и к тем самым периодам, которые ушли в небытие недостаточно давно, чтобы стереться из памяти и остаться недостижимыми, почти летописными свидетельствами ушедших эпох, но достаточно давно, чтобы обрести в глазах потомков ореол романтичности и идеализации. 

Весь человеческий опыт становится неподъемным грузом для отдельно взятого человека, вся широта человеческой природы стала слишком необъятна, и мы вынуждены теперь отсеивать, согласно своей собственной натуре, части целого, и прятаться в тени близкой нам идеи, ведь полнота картины зачастую оказывается излишне комплексной, недоступной восприятию и внушающей ужас.

Получается, что сейчас «лучше там, где нас нет» распространилось и на временную ось. Можно бежать в светлое будущее, ведь завтрашний день остается единственным островком надежды отчаявшегося в сегодняшнем или повернуть голову назад и нырнуть в тогда, когда «и вечность была поосновательнее». Где, как нам кажется (по разным причинам), трава была зеленее, солнце светило ярче, время нас не душило аки удавка, а жить было «лучше и веселее».

Баскетбол меняется, меняется в соответствие с духом времени. Прицел на универсализацию, стирание границ между позициями (плюс-минус), упор на скорость и пик-н-ролл, ускорение любых процессов до максимума. Времени на адаптацию у игроков нет, нереализованный потенциал уже через пару лет будет пахнуть бастом, собирать команду нынче надо в жутчайшей суматохе и спешке (либо претендуем, либо сливаем), звездами становятся по хайлайтам, а обилие и доступность информации по предмету уравнивает в правах профи и труфана.

«Пистонс» рубежа девяностых олицетворяют собой переходную стадию эволюцию лиги, являют собой все то, от чего сегодня НБА бежит как от огня, что сегодня бы стало ей поперек горла. Свято место пусто не бывает, и нынешние «кудесники мяча» совершенно точно ничем не уступают в навыках своим предшественникам, и даже, скорее, наоборот. И, хотя игроки НБА сегодня символизируют собой больше, чем когда бы то ни было, но, что парадоксально, для ценителей «олдскула» не представляют из себя ничего. Ведь, как говорится, «были люди в наше время». Симптомы аллергии на современную манеру игры, отвращение к мягкотелости вкупе с искусственной (не подкрепленной личными впечатлениями и воспоминаниями) ностальгией провоцирует на перераспределение энергии и поиск достойных внимания примеров в прошлом.

Что искать? Харизму? Каждому свое. Но, если искать нечто максимально отдаленное от обычаев лиги образца сегодняшнего дня, то под критерии идеально подойдут именно «Пистонс»-89.

Они строили, строили

Вся соль здесь как раз в том пути, который осилил идущий.

Можно по разному определять периодизацию истории  «Пистонс» как клуба, но, несомненно, магия периода, который позже назовут «эпохой Плохих Парней», началась еще весной 1980 года, когда генеральным менеджером клуба стал Джек МакКлоски. Сам он сыграл всего одну игру в НБА за «Филадельфию Уорриорз», был главным тренером в «Портленде» (с 1972 по 1974, 48 побед-116 поражений) и ассистентом Джерри Уэста в «Лейкерс». Но в историю ему будет суждено войти именно в качестве гениального менеджера и капитана корабля «Пистонс», который под его руководством приплывет-таки к чемпионству (даже двум).

В сезоне-1979/80 «Пистонс» одержали всего 16 побед, имея в составе двух звезд, двух Бобов – Ланира и Макаду. В первый же год на посту Макклоски избавился от обоих – в мифах о построении нового мира обязательно должны быть жертвы в основании. И фундаментом грядущего стал выбранный под вторым номером на драфте 1981 года разыгрывающий Айзейя Томас. В 82-м в клубе появляются Билл Лэймбир и Винни Джонсон, 18 пик на драфте 1985 года превращается в Джо Дюмарса, под 11 и 27(!) номерами драфта 87 года Макклоски выбирает Джона Сэлли и Денниса Родмана, а в результате обменов в команду приходят Рик Махорн, Эдриан Дэнтли и Джеймс Эдвардс. Плюс, в 83-м году тренером стал Чак Дейли, и «Пистонс» выходили в плей-офф каждый год, пока Дэйли был главным, хотя до этого, с момента переезда команды в Детройт в 1957 году, не могли добиться хотя бы положительного соотношения побед и поражений в двух сезонах подряд. Так что Макклоски, которого за обилие обменов прозвали «Трейдер Джек», приходилось строить команду в условиях ее постоянного роста и развития.

Инфографика

(кликабельно)

Философия

«Победители – это проигравшие, которые не сдаются!» – Джек Макклоски.

Дебют

В своем дебютном матче за «Пистонс» 30 октября 1981 года Айзея Томас набрал 31 очко (10 бросков с игры) и раздал партнерам 11 результативных передач. А ведь до этого считалось, что команду можно строить только вокруг доминирующего центрового.

Сквозь тернии к звездам

В 1987 году «Пистонс» дошли до финала Восточной конференции, где встретились с действующими чемпионами в лице «Бостон Селтикс», серия с которыми подарила миру один из известнейших моментов в карьере Ларри Берда – перехват паса Айзеи Томаса и победный бросок Денниса Джонсона в 5 игре.

Детройтцы после этого выиграли 6 игру, но в 7 матче Эдриан Дэнтли и Винни Джонсон столкнулись головами в попытке вытащить уходящий за пределы площадки мяч, были вынуждены пропустить решающую четверть, что определило исход встречи. Лепреконская магия в действии, «Селтикс» в финале.

В следующем году «Пистонс» отомстили «Селтикс» и вышли в финальную серию (впервые за 32 года) на бой с «Лейкерс», но снова обстоятельства оказались сильнее: в 6 игре травму получил Айзея Томас. Он хоть и набрал в том матче 25 очков за четверть – рекорд лиги – с растяжением голеностопа (43+8 передач в итоге), но «Пистонс» проиграли («фантомный фол» Лэймбира на Абдул-Джаббаре при счете 102-101 в пользу «Детройта» за 15 секунд до конца игры), и Айзея не смог серьезно помочь команде в 7 матче.

В седьмом матче Джеймс Уорти выдал 36+16+10, а Деннис Родман промазал, по сути, решающий бросок за 40 секунд до конца матча. После того промаха, он, как позже признается в книгах, разочаруется в своих атакующих способностях и сконцентрируется на подборах и защите. Сезон-1987/88 станет последним в его карьере, когда он набирал очков больше, чем подборов.

Горечь поражения

После проигрыша в седьмой игре в финале, Айзея Томас и Билл Лэймбир пробрались в раздевалку «Лейкерс» и взяли бутылку чемпионского шампанского. «Они нас видели, но ничего не сказали», – вспоминает Томас. «А мы считали, что заслужили чемпионство, так что одолжили у них и шампанское. Сидели в душевой, плакали, передавали друг другу бутылку и клялись в следующем году стать чемпионами».

Дом, милый дом

Перед сезоном 1988/1989 «Пистонс» переехали из «Понтиак Силвердоум» на новую арену, «Пэлас оф Оберн Хиллс». Первые пять сезонов на новой арене был неизменный аншлаг – 21,454 зрителей 245 игр подряд до 1993 года.

Концепция

Все предельно просто – выгрызать каждый мяч, вспахивать каждый сантиметр площадки, играть максимально жестко, биться до последнего и заставить соперника бояться тебя. За все эти черты предельно откровенный, мужской и иногда переходящий границы грубого и жесткого баскетбол тех «Пистонс» прозвали «Плохими Парнями» (англ. Bad Boys).

Их ненавидели, но им было плевать – пленных они не брали, значение имела только победа. В ход шли даже крайние меры – Кевин МакХейл говорил, что Рик Махорн (которого считают главным «плохишом») специально наступал ему на травмированную ногу по ходу плей-офф 1987 года. Их агрессивная манера игры выводила соперников из себя, из равновесия так необходимого для успеха. «Пистонс» этого и добивались – они (даже Билл Симмонс подтвердит) никогда не завязывали драку сами, но провоцировали соперников, проникали ему в голову и навязывали ему поединок, изматывая его не только физически, но и морально.  В сумме за тот год игроки «Пистонс» выплатили 30 тысяч в виде штрафов и потеряли около 60 тысяч в зарплатах виду дисквалификаций.

«Это уже не детские игры. Это война», – Джо Думарс.

Но друг за друга они стояли горой. Они одержали 63 победы в регулярном чемпионате (37-4 на домашней площадке), фактически имея только одного звездного игрока в составе. Ни один из игроков «Пистонс» не попал в топ-20 в лиге по очкам и топ-10 по штрафным, перехватам, блокам или трехочковым. Лэймбир в итоге занял 9 место в лиге по подборам, Айзея – 9 место по передачам + Родман стал лучшим в лиге по проценту с игры.

Поэтому проблемы одного были общим делом и общей проблемой.

Обмен

Эдриан Дэнтли (слева), Марк Агуайр/Агирре (справа)

Такие команды сильно зависят от внутрикомандной химии, микроклимата, личных отношений между игроками, в том числе, за пределами площадки.

Эдриан Дэнтли пришел в команду в 1986 году и до этого успел пережить немало поворотов карьеры, не раз был обменян, так что был, скорее, деловым человеком, нежели склонным к погружению в тонкости командного взаимопонимания игроком и человеком. Перед приходом в «Детройт» он семь лет провел в «Юте», где и зарекомендовал себя как звезду и отличного нападающего, который, несмотря на невыдающийся рост (по официальным данным – 6 футов 5 дюймов, по неофициальным – ниже на пару дюймов) большую часть очков набирал из поста и с завидной частотой выходил на линию штрафных (до 12 попыток в среднем за матч). С переходом в стан «Плохих Парней» Дэнтли заявлял, что он надеется выиграть чемпионский титул с командой, но, судя по всему, основным приоритетом для него оставались деньги.

Дэнтли получал больше всех в команде – 1 млн 250 тысяч без учета рекламных контрактов – но в финансовом плане не был готов идти на уступки в угоду командным нуждам. Кошка между ним и командой пробежала, например, когда Дэнтли признался, что в случае, если он получит приз лучшего игрока финала, то денежный приз (35 тысяч) оставит себе, хотя Томас и Лэймбир настаивали, что нужно разделить деньги между всеми игроками команды поровну.

С Айзеей Дэнтли так и не смог ужиться. Он подружился с Дюмарсом, общался с Родманом и ассистентом тренера Диком Версаче, который жил неподалеку и которыму частенько приходилось выслушивать жалобы Дэнтли на недостаток минут на площадке, роли в атаке и ценности в команде в целом. Потом Версаче стал главным тренером «Индианы» и Дэнтли, который так и не смог вписаться в компанию, окончательно разуверился в своем будущем в команде.

Атмосфера в команде начала портиться. Дэнтли периодически получал нагоняи и в «Юте» и теперь начал пререкаться с Чаком Дэйли, тянуть одеяло на себя и привлекать к себе внимание, что для хрупкого химического баланса оказалось чересчур губительно. Команда уверенно шла по регулярке, но раз за разом неубедительно смотрелась в матчах с прослойкой претендентов – помимо «Бостона» и «Лейкерс» к ним относились еще «Кливленд», «Нью-Йорк» и «Чикаго».

Джек Макклоски, «Трейдер Джек», генеральный менеджер команды всегда придерживался той стратегии, что если обмен потенциально может сделать команду хоть на процент – нужно использовать шанс. Он всегда был крайне активен на трансферах, но как говорил великий тренер Джон Вуден «Не стоит принимать активность за продуктивность». Но Макклоски видел, что с командой что-то не так. Видел, что Эдриан Дэнтли сгущает тучи над командой, возмущенный также и тем, что раскрывающийся талант Денниса Родмана требует больше минут на площадке и сокращает долю времени Дэнтли на паркете.

Рядовому болельщику вход за кулисы, на кухню, где кипит работа и обсуждаются сделки по игрокам, закрыт. Сегодняшние твиттер-бомбежки и бурления слухов это только подтверждают. Вариантов, как обычно, просчитывается огромное количество с каждой стороны. Макклоски предлагали отправить Дэнтли в «Портленд» на Стив Джонсона или Кики Вандервей, он сам предлагал вариант Марк Агуайр/Сэм Перкинс на Дэнтли/Салли. «Даллас», отчаянно пытаясь слить Агуайра, предлагали его «Индиане» за Уэймана Тисдейла и «Сакраменто» за Джима Питерсона и Родни Макрея, но везде получили отказ.

Эдриан Дэнтли быстро понял, что запахло жареным, после того как в медиа пошли разговоры о готовящемся обмене. Он начал вежливее вести себя на тренировках и всячески пытался доказать свою значимость для будущего команды. Но было поздно. Макклоски нажал на курок.

Эндиан Дэнтли и пик в первом раунде драфта 1991 года из «Детройта» на Марка Агуайра из «Далласа».

Воссоединение

Агуайр и Томас перед драфтом 1981 года

Айзея Томас вырос в тяжелых условиях гетто в западной части Чикаго, в семье с шестью старшими братьями и двумя сестрами. Позднее он будет вспоминать истории вроде такой, где его мать будет прогонять с порога своего дома с дробовиком в руках участников уличной банды Vice Lords, которые приходил к ним с целью вербовки новых членов. Отец рано уйдет из семьи, а старшие братья Айзейи не все же окажутся в итоге втянуты в преступный мир. Но сам Айзейя выберет для себя другую судьбу. Он полностью сконцентрируется на баскетболе и будет часами зависать на уличных площадках вместе с еще одним местным парнишкой. Того парнишку, друга детства Айзейи, звали Марк Агуайр.

Вдвоем они через многое прошли и оба очень высоко котировались при поступлении в колледж. Их дороги разминуться. Айзейя выберет университет Индианы, сплотится с легендарным Бобом Найтом и, впитав в себя так нужные для успешной карьеры качества голодного до побед лидера, приведет команду к чемпионскому титулу. Марк Агуайр останется в Чикаго, поступит в университет Де Пол, но руководствоваться будет совсем другими мотивами. Он быстро станет звездой команды колледжа, но для него баскетбол так и не станет Больше, чем Игрой, и он не сможет в полной мере проникнуться этим возвеличенным духом. Он не будет умирать вместе с поражениями своей команды, что будет злить тренера Рэя Мейера и фанатов команды, которые ожидают от игроков и тем более звезды команды полной самоотдачи и самопожертвования во благо результата. На драфте 1981 года Агуайр уйдет под первым номером, Томас – сразу следом за ним. Они будут продолжать тесно общаться, но репутация Агуайра как ленивого и зависимого от настроения и Томаса как истового лидера одной из самых бескомпромиссных команд разведут их по разных стороны баррикад.

Трейд Дэнтли на Агуайра разделит все на «до» и «после». Макклоски будет разгребать мешки писем в том числе с угрозами, Томаса обвинят в том, что он стоял за обменом и форсировал его своими натянутыми отношениями с Дэнтли, а пресса и болельщики поднимут возню, как если бы Дэнтли был живым символом клуба. В Далласе все будут только рады избавлению от Агуайра – в Детройте же никто не предложит новичку теплый прием.

Но победы – лучшее лекарство от любых фанатских обид и невзгод. Агуайр органично впишется в детройтскую семью: средняя результативность Агуайра в том сезоне с 21,7 (44 игры за «Даллас») упадет до 15,5 очка (36 игр за «Детройт»), он прервет свою серию из шести сезонов подряд с 20 и более очками в среднем, но «Пистонс» увеличат общую результативность с 105,0 до 108,4 очков. В январе «Детройт» потерпит 6 поражений. После обмена они потерпят 8 (!) поражений до конца сезона, включая плей-офф.

Этот обмен станет ключевым в конечном успехе «Пистонс» и спустя годы станет одним из важнейших «А что было бы, если?» если не в истории лиги, то в истории команды точно. Ведь Макклоски рисковал всем. Но ведь от этого шампанское еще приятнее.

Райвалри

Райвалри (англ. rivalry) – это выделяющееся из ряда вон по разным причинам противостояние или противоборство внутри лиги. Личные ли, командные, связанные ли с историей или отдельно взятым эпизодом – они подогревают интерес к конкретным встречам и людям в помешанной на сравнениях болельщицкой среде.

Сегодня, как известно, . Все друзья, врагов нет. Но на пике «Пистонс» ненависти в некоторых отношений было достаточно. Иногда даже через край.

Их ненавидели повсюду. «Пистонс» особенно ненавидели в Бостоне вплоть до того, что Рэд Ауэрбах и Джек Макклоски терпеть не могли друг друга, Махорна люто ненавидели в «Кливленде» за сотрясение мозга Марка Прайса, Била Лэймбира ненавидели все и везде за просто так.

Но нигде «Плохих Парней» так не презирали, как в Чикаго. В 89 они встретились в финале конференции. «Буллз» успели выбить из гонки «Кливленд» и «Нью-Йорк», которых так боялись в «Детройте». Последние, в свою очередь, всухую разобрались с «Бостоном» и «Милуоки». Футболки с надписью «Fuck the Bad Boys» среди болельщиков «Чикаго» разлетались как горячие пирожки. Свистки судей чаще, чем обычно сигнализировали о грубых, неспортивных и технических фолах. Но «Детройт» гнул свою линию, а Майкл через барьер «Правил Джордана» перепрыгнуть и перетащить команду так и не смог.

Примечательно, что эти пресловутые «Правила Джордана» со сдваиваниями и страиваниями, активностью, направленной на то, чтобы не дать ЭмДжею не получать мяч и предельной жесткостью вблизи кольца, возможно, были ничем иным, как стандартной установкой на игру, применяемой для опеки любого серьезного индивидуально сильного игрока в атаке, а раздутая вокруг этого шумиха была простой игрой на публику, затеянная тренерским штабом «Пистонс».

Мудрость

«Нельзя забывать, что любая команда всегда лишь в одной травме колена от пропасти» – Том Уилсон, президент «Детройт Пистонс».

Мелодия 

Болельщик

Фанаты – такое же лицо команды, как и, собственно, исполнители на площадке. И если в Нью-Йорке или Лос-Анджелесе клубы могут похвастать впечатляющей гламурной тусовкой на трибунах, то в Детройте все несколько иначе. 

Его звали Леон М. Брэдли, но все его знали как Leon The Barber – Леон Парикмахер. Нетрудно догадаться, что прозвище свое он получил потому, что был парикмахером в местном салоне. Он также был известен как самый истовый фанат «Пистонс» на протяжении 22 лет до самой смерти в 1992. Известен был, в первую очередь, своим острым языком и витиеватыми оскорблениями, которыми он, чернокожий «синий воротничок», осыпал задравших высоко нос миллионеров на площадке. Доставалось даже звездам вроде Боба Ланье.

Изначально Леон сидел прямо за скамейкой «Детройта» и обрушивал потоки унижений на головы игроков домашней команды. Но после жалоб игроков и после того как несколько раз тогдашнего тренера «Пистонс» Дика Витале выгоняли со скамейки, ошибочно приписав ему реплики Леона в адрес судейских решений, мистера Брэдли вежливо пересадили в другое место. Прямо за спину игрокам гостевой команды.

Водопады отборной, но, как утверждают очевидцы, весьма остроумной ругани сворачивали в трубочки уши игроков и тренеров соперника и давили им на мозг без перерывов – а лишний рычажок давления на соперника в погоне за победой лишним не будет. «Плохие Парни» были и на паркете, и на трибунах. Сегодня такое представить невозможно хотя бы потому, что места в подобной близости к площадке финансово неподъемны для подобных суровых работяг вроде Леона.

К слову, он оставил свой след и за пределами баскетбольной арены, став после выхода на пенсию известным общественным деятелем и активистом в сфере детского воспитания и образования.

Обратная зависимость

По ходу регулярного сезона 89 года «Пистонс» набирали в среднем по 106.6 очков за игру (16 место в лиге) и пропускали 100.8 очков (2 место в лиге). Примечательно, что такая сугубо защитно-ориентированная  команда с этими показателями, в сравнении с цифрами команд по итогам сезона 2012/2013 заняла бы 1 место в лиге по нападению и лишь 15 по защите.

Другое дело, что в плей-офф «Пистонс» побеждали со средней разницей в 9.5 очков. А такое доминирование себе позволяли считанные команды в истории, команды, которые принято считать поистине великими («Буллз»-96 (10.6), «Селтикс»-86 (10.6), «Лейкерс»-87 (11.4), «Буллз»-91 (11.7), «Лейкерс»-01 (12.8), «Бакс»-71 (14.5)).

Поспешишь — людей насмешишь

Пэт Райли зарегистрировал термин «три-пит» (англ. Three-peat) в ноябре 1988 года в качестве торгового знака, чтобы иметь право получать роялти, прибыль за использование этого сочетания при его дальнейшей использовании на сувенирах и атрибутике. Предполагалось, что таким образом Райли бы подкосил деньжат в случае третьей подряд победы «Лейкерс» в чемпионате. Но «Пистонс» решили, что это было слишком нагло со стороны Райли и проучили его «свипом» (победа всухую, 4-0) в финале-1989.

Тот финал был особенным. «Лейкерс» неслись на всех порах к титулу, который бы окончательно вознес их на предельные уровни величия и позволил бы им триумфально закрыть эру Абдул-Джаббара (Карим заранее объявил о завершении карьеры по окончанию сезона). Над «Пистонс» же повисла угроза исторического забвения по статье вице чемпионства и андерачивинга. «Пистонс» оставались командой, которая дольше всех просуществовала в лиге без завоевания чемпионского звания.

То был уже вопрос надежды на то, что порядок-таки побьет класс. Ведь даже с учетом победы в регулярном чемпионате мало кто отважился бы назвать «Пистонс» фаворитами. Финал стал сиквелом предыдущего или даже ремейком с противоположной развязкой. Перед первой игрой на тренировке получил травму Байрон Скотт, а по ходу второй игры из-за травмы подколенного сухожилия «Лейкерс» лишились и Мэджика Джонсона. Нельзя сказать, чтобы после этого «Детройт» легко и непринужденно разнес шоутаймеров в пух и прах, но серия закончилась в кратчайшие возможные сроки. Самым ценным игроков Финала стал Джо Думарс – «хороший парень» среди «плохих». Сегодня имя Думарса носит приз за спортивное поведение.

Защита выигрывает чемпионат

Игра №3, 113-110 в пользу «Пистонс», 13 секунд до конца. В отсутствие Джонсона и Скотта, на площадке в решающие минуты оказывается новичок Дэвид Риверс. Ему доверяют дальний бросок в попытке сравнять счет, но Джо Думарс не только накрывает его, но и вытаскивает мяч из аута, сохраняя владение для своей команды и обеспечивая ей победу. Второе место в списке лучших моментов Думарса в том плей-офф.

Завтрак чемпиона

В нужное время, в нужном месте

Выбранный на драфте 1988 года под 30 пиком Феннис Дембо из Вайомингского университета провел в НБА ровно один сезон, сыграл 74 минуты, набирая в среднем 1.2 очка и 0.7 подбора в среднем. И стал чемпионом НБА.

Постскриптум

Главные «Плохие парни» – Билл Лэймбир и Рик Махорн

В 1989 году в лиге появились новые команды «Миннесота Тимбервулвз» и «Орландо Мэджик». Клубы эти на драфте расширения, который состоялся в июне, поочередно набирали состав из доступных игроков других команд. Под «доступными» подразумевается, что существующие команды лиги имели право «защитить» 8 игроков из состава, оградив их от участи стать первыми игроками в форме свежесозданного клуба. Так что, команды расширения набирали состав из числа оставленных за бортом, игроков чаще всего глубокой скамейки и нижней части ротации.

Но «Пистонс» были славны именно своей глубиной состава, возможностью менять игроков полноценными пятерками и мучить оппонентов, постоянно бросая в бой отдохнувших и практически равноценных игроков. Эта глубина была чуть ли не главным их преимуществом – но в связи с драфтом расширения стала и наказанием.

В любом случае, «Пистонс» предстояло оторвать кусок души и бросить его в бесперспективное болото команды-новичка. Трое из четверки кандидатов на драфт не вызывали споров и сомнений. Два новичка – расходный материал, плюс ветеран Джон Лонг, который сильно помог «Пистонс» на пути к величию, но оказался не востребован после прихода в команду Джо Думарса. В итоге четвертым кандидатом стал самый символичный вариант. Скрипя сердцем, тренерский штаб и Джек Макклоски пришили к выводу, что легче всего заменить в составе будет стартового форварда Рика Махорна. Махорн, самый главный «плохой», который был сердцем и почти идейным вдохновителем и главным практиком силовой манеры игры, который пожертвовал своим телом ради команды, играя с травмой спины.

Макклоски и «Пистонс» отчаянно искали способы сохранить Махорна в составе (витиеватые обмены, где команды расширения согласились бы оставить Махорна в покое в обмен на новичка Майкла Уильямса и пики), но игрок стартовой пятерки из чемпионской команды был слишком лакомым кусочком.

И вот Махорн после чемпионского парада произносит речь перед болельщиками в «Пэласе», в которой благодарит Джека Макклоски, Чака Дэйли, свою семью и Бога. Спустя несколько минут ему сообщают о переходе в «Миннесоту».

На встрече с президентом, Айзея Томас скажет, что это была уникальная команда и другой такой больше не будет. Так закончится эра «Плохих Парней».

Историческое наследие

Они долго шли к намеченной цели. По сегодняшним меркам – слишком долго. Они не смогли обыграть «Селтикс» Ларри Берда и «Лейкерс» Мэджика Джонсона на пике их возможностей. Им повезло попасть в промежуток до периода, когда в полный голос о себе заявят Джордан, Стоктон/Мэлоун, Оладжувон, Баркли и другие. Они своей агрессивностью обнажили баг в системе лиги и вписали себя в историю в очень специфическом контексте антигероев, которых никто не любил, но все уважали.

Но ведь можно взглянуть на все и с другого ракурса. Они-таки свергли с трона и забили последний гвоздь в гроб эры Абдул-Джаббара, ценой череды пирровых побед для «Селтикс» измотали и эту династию. Они предотвратили преждевременное доминирование Майкла и «Чикаго». Кто знает, стал ли бы Джордан тем, кем он в итоге стал, если бы его по молодости на регулярной основе не впечатывали мордой в паркет при каждом удобном случае, закаляя, таким образом, его тело и дух.

Вряд ли они были первыми и уж точно не были последними в своем ремесле. Парадоксально, но Пэт Райли и «Никс» (первая половина 90-ых) пошли по стопам «Плохих Парней», , а позднее прямыми наследниками своей славной истории стали и «Пистонс»-2004.

«Пистонс»-89 нашли себя в темноте между закатом и рассветом. Везет сильнейшим, а им повезло выстрадать место в сонме по-настоящему самобытных и цепляющих команд. Строго говоря, им аукнулся и ореол бунтарей и задир, ведь стереотипная идейная программа настраивала и судей против «Пистонс», которым, в итоге, пришлось изрядно натерпеться исключительно из-за репутации суровых грубиянов и хулиганов на баскетбольной площадке. Их образ в какой-то момент начнет бежать впереди них сами, опережая все те уникальные чисто игровые качества, которыми они отличались на паркете.

Ввиду своего характера и за свою радикальную бескомпромиссность, «Пистонс»-89 попадут в немилость и у особенностей дальнейшей эволюции НБА. Сложно ведь сказать, как бы их брутальность сказалась на результате с учетом сегодняшних реалий бесконтактной игры. Но хочется верить, что игра неизменно жива и сегодня рвением к победе, чувством локтя и уверенностью в себе. Этого в «Пистонс» было достаточно, и эти качества прижились бы в любой эпохе и при любых обстоятельствах.

Тони Сопрано говорил, что нет ничего хуже разговоров «А помните, когда?». Но все большое видится на расстоянии. «Детройт»-89 был Командой с большой буквы. Невозможно определить их конкретное место в рейтинге всех чемпионских команд, сделать вывод, лучше они были или хуже. Но они точно были особенными. Не только одними из лучших, но и феноменом, командой с лицом.

А такими и жив баскетбол.

Чемпионское видео 

Оригинал на Sports.ru