Когда очень хочется, то можно. Почему «Шахтер» поступает правильно, упорствуя в деле Фреда
Казалось бы, нет ничего проще: «Шахтёр» не получил официальное письмо о дисквалификации Фреда – бразилец может играть. Закон есть закон, и формальности здесь важнее очевидных фактов. Дальше можно было бы порассуждать о презумпции невиновности и ставить в этом вопросе точку. Но всё несколько сложнее. И, возможно, у клуба гораздо больше оснований для поддержания избранной линии поведения, чем кажется на первый взгляд.
Это футбол, детка!
На самом деле, никакой твёрдой и нерушимой «презумпции невиновности» в антидопинговых делах нет. Об этом вам расскажет любой легкоатлет, велосипедист или биатлонист. За последние два десятка лет WADA и другие структуры сделали гигантский шаг в расширении своего влияния и распространении, так называемой, «политики нулевой толерантности к допингу». Национальные и международные федерации разных видов спорта активно ужесточают ответственность в случае позитивных проб (обязательный пропуск ближайшей Олимпиады после завершения дисквалификации, увеличение сроков минимального наказания и т.д.); создаются добровольные объединения команд, которые договариваются о снятии с соревнований спортсменов даже не с позитивной пробой, а с минимальными аномалиями в анализах. «Доппер» в большинстве современных видов спорта – прокажённый времён Средневековья. С такой чёрной меткой трудно получить хороший контракт, ещё сложнее найти личного спонсора.
Но это всё не про футбол. Здесь другие правила. Кто сейчас вспомнит о том, что Пеп Гвардиола отбывал четырёхмесячную дисквалификацию из-за позитивной пробы на нандролон? Можно ли себе представить, чтобы в каком-нибудь другом виде спорта звезда смогла оправдать применение сальбутамола укусом осы, как это было в случае с Каннаваро? У большинства футбольных звёзд в биографических статьях на Википедии нет упоминаний о допинге, даже если скандал был довольно шумным. Сроки дисквалификаций в этом виде несопоставимо малы, а санкции к командам практически не применяются. Допинг в футболе порицаем сугубо формально и «в строгом соответствии с буквой закона». «Шахтёр» имеет все основания на эту самую «букву» ссылаться до последнего.
Место имеет значение
В случае с Фредом также важно, что «Шахтёр» не имеет прямого отношения к позитивной пробе. Врачи команды просто не имели доступа к футболисту, который находился в расположении сборной. То есть, команда не может нести наказания за его действия. Есть в этой истории и ещё один аспект. Южная Америка, как и Китай, считаются проблемными регионами для работы антидопинговых служб. Специфика местной медицины и пищевой промышленности таковы, что в еду или лекарства могут попасть запрещённые вещества. Так, например, кленбутерол не применяется в животноводстве в Европе, а в Мексике и КНР он используется вполне легально. Именно это стало причиной огромного скандала в 2011 году, когда больше сотни футболистов сдали позитивные пробы на Чемпионате мира по футболу U-17. Спортсменам лучше не есть стейки в Латинской Америке.
В отличие от истории с Александром Рыбкой, когда футболист признался, что сам принимал запрещённый препарат, мы не знаем, как хлоротиазид попал в организм Фреда. И, судя по тому, что сам бразилец молчит, врачи сборной свою вину отрицают, а медперсонал «Шахтёра» не мог в этом участвовать, ответа мы так и не получим. А значит, у донецкого клуба нет формальных оснований для прямых обвинений в адрес футболиста и лишения его игровой практики.
Когда репутация не стоит ничего
Единственное, чем рискует «Шахтёр» в нынешней ситуации – репутация. Но, к сожалению, а может быть (в данном случае) и к счастью, как сказано выше, международные футбольные структуры подходят к вопросам допинга весьма спокойно, а в Украине понятие «репутация» не стоит ничего. Спонсоры, даже международные компании, в ужасе не разбежались.
На фоне постоянных разговоров на тему «признаков неспортивной борьбы» в матчах чемпионата страны, огромного скандала с «договорняком» «Металлиста» и «Карпат», задержек с выплатой зарплат в украинских клубах и разнообразных подозрительных трансферных операций, Фред с его положительной пробой – просто невинное дитя.
Чемпионат, в котором человек с вступившим в действие «баном» (например, Рыбка), может себе позволить открыто тренироваться поочерёдно с несколькими командами, вполне спокойно переживёт выход на поле игрока, «на которого никак не дойдут бумаги».
Надышаться перед смертью
Все прогнозы на предстоящие поединки строятся с одной большой поправкой: «сыграет ли Фред?» Перед каждым следующим матчем болельщики «Шахтёра» ждут – «не пришли ли бумаги». Нельзя сказать, что бразилец – главная звезда и надежда команды. Однако его отсутствие вполне может спровоцировать ощутимый кризис. В обойме Луческу попросту нет другого созидателя в опорной зоне, а после нелепого удаления Степаненко, у румынского специалиста вовсе не осталось сколько-нибудь опытных игроков подобного амплуа для Лиги чемпионов. Всё более частые выходы на поле Виктора Коваленко, конечно, связаны с талантом молодого дебютанта, но вряд ли кто-то вспомнит другой случай, когда Луческу столь же часто доверял бы место в составе молодому (!) украинцу (!) без опыта игры на взрослом уровне.
В команде отлично понимают, что при нынешнем состоянии «Шахтёра» потеря классного опорника может привести к катастрофическим последствиям, как в обороне, так и при создании атак. Такое положение вещей вынуждает и «оранжево-чёрных» упорствовать в защите Фреда, и они будут это делать, пока на то будут минимальные основания.
Сейчас результат и необходимость отыгрывать отставание в ЛЧ и УПЛ для «горняков» важнее всего. И если согласно букве закона клуб прав, репутации не существует, а футбольные функционеры сами подходят к допинговым делам сугубо формально, то почему бы «Шахтёру» не воспользоваться чистой формальностью в своих интересах? Тем более что очень хочется.
А что до рекомендаций УЕФА, так пусть рекомендуют. Мы же знаем, насколько велик у европейцев запас «обеспокоенности».