Жук о том, скучает ли она по теннису: «По торчанию на корте? Точно нет»
Чемпионка юниорского «Уимблдона»-2015 Софья Жук, весной 2020-го сообщившая о паузе в теннисной карьере, рассказала, рассматривает ли она возможность вернуться в теннис.
– Нет. Я, конечно, ни от чего не зарекаюсь, но на данный момент точно этого не планирую. С 15 лет у меня большие проблемы со спиной. Из-за постоянных травм и мотаний по врачам я очень устала ментально. Ты часами торчишь на массаже, физиопроцедурах, терпишь боль. Прошло уже полтора года, как я не играю, а я до сих пор от этого не отошла.
– И ни капли не скучаете по теннису? Вы ведь с пяти лет часами торчали на корте!
– По торчанию на корте? Точно нет! Когда ты весь день только и делаешь, что играешь в теннис... Нет, когда я об этом думаю – то совсем не скучаю.
– Как вы относитесь к тому, что вас сравнивают с Анной Курниковой и Марией Шараповой? Только при схожем начале карьеры, Шарапова стала мега-звездой, а вы в 20 лет закончили.
– Меня вообще это не задевает. Все люди разные, у каждого своя судьба. Я сделала так, как посчитала для себя правильным. И раз я так решила, значит, раньше я не была счастлива. Да, у Шараповой блестящая карьера, но мы же не знаем, насколько хорошо она себя чувствовала в процессе. Люди видят только обложку, но почему-то по ней судят о том, что внутри.
– Столько травм и психологическая усталость – это связано с тем, что вас излишне нагружали в юном возрасте?
– Однозначно. Мне было 15, я играла со взрослыми, но мое тело не было к этому готово. Это природа, и как бы ты ни был талантлив, против нее не пойдешь. В 15 лет я была маленькой, худенькой, у меня еще мышц-то толком не было. Сначала организм еще как-то успевал восстанавливаться, но потом я посыпалась.
– Чья это была вина, можно было предотвратить все эти травмы?
– У меня от природы слабые кости, поэтому, когда я была маленькой и занималась в «Лужниках» – нет, там никто не мог этого знать. Тренер виноват если только в том, что уже когда мне было 19, я жаловалась на боль, а он продолжал давить. Хотя я уже была взрослой и довольно осознанной, и если я говорила, что чего-то не могу, то так оно и было.
