Желько Любенович: «Услышать за 48 часов до закрытия трансферного окна, что мне нужно искать новый клуб, я не был готов»

Полузащитник «Зари» Желько Любенович рассказал о периоде игры в «Таврии».

– Все складывалось наилучшим образом. Я регулярно выходил на поле с первых минут, а он был доволен моей игрой. Единственное – я перестал забивать, потому что он перешел на схему 4-4-2, в которой я играл на месте опорного полузащитника. Но я играл хорошо, и даже сам был доволен своими действиями.

- «Таврия» тогда рассталась с целой группой футболистов, которая олицетворяла «Таврию» на протяжении многих лет: Любенович, Идахор, Галюза, Корнев, Слободан Маркович. Вы понимали, почему так происходит?

– Я вообще не понимал ситуацию. У меня тогда была только одна мысль: неужели это и вправду происходит? Как можно так некрасиво поступать с футболистами? Я впервые в жизни столкнулся с таким отношением к игрокам. Да, среди нас были люди, у которых заканчивались контракты с «Таврией», и когда клуб не хочет их продлевать, я это могу понять. Но были и такие футболисты, как, например, я, у которых было еще полтора года контракта с клубом. Никому не желаю, чтобы с ними так обходились.

– Как вы считаете, решение выкинуть вас из команды было лично Альтмана, который считал вас слабым футболистом?

– Дело же еще вот в чем: он сказал, что я не нужен ему за два дня до закрытия трансферного окна! Я видел, что на сборах он не наигрывал меня в составе. Но отнесся к этому с пониманием, и продолжал работать, доказывая свое право играть. И услышать за 48 часов до закрытия трансферного окна, что мне нужно искать новый клуб, я не был готов.

На следующий день у меня появилось предложение от Леонида Буряка из «Александрии». Я пообщался с ним, и понял, что этот тренер профессионально подходит к работе. Руководство «Таврии» разрешило мне поехать в Киев, где я встретился с президентом Александрии, Лавренко. Мы быстро обо всем договорились, и я расторг контракт с «Таврией».

- И «Таврия» дала вам зарплату за полтора года контракта, которые оставались?

– Нет. Я ничего ведь и не требовал. Я был шокирован таким отношением к себе и просто молча ушел.