Не останавливаться на достигнутом. Как «Динамо» проиграло «Генку»

С некоторых пор о матчах «Динамо» стало невозможно писать в нашем любимом формате «Х мыслей о...». Мысль теперь всего одна, и та от матча к матчу повторяется. Истории болезни вообще редко бывают увлекательным чтивом – вот и в рецензиях на матчи киевлян все чаще хочется поставить значок «все то же самое, что и в прошлый раз» и неразборчивым аптекарским почерком добавить редкие новые симптомы.

Самое интересное в матчах «Динамо» уже давно происходит не на поле – и не важно, победный это матч или проигранный. Этого, кстати, часто не видно в трансляциях, и ради этого стоит ходить на стадион, даже если вы самый разочарованный динамовский болельщик во всем Киеве и даже если за окном +14 и дождь. В этот вечер таких любопытных сотрудники стадиона странным образом насчитали аж больше 30 тысяч, хотя на вид чаша «Олимпийского» выглядела скорее полупустой, чем наполовину полной.

Самое интересное в матчах «Динамо» уже давно происходит не на поле – и не важно, победный это матч или проигранный

Нужно ходить на стадион, чтобы почувствовать то, что не попадет в телевизор, – оно теперь происходит на трибунах. Слышать, как те самые 15-30 тысяч зрителей освистывают команду в перерыве. Видеть, как ультрас поворачиваются спиной. Понимать, что пропущенный гол сопровождается не только удивленным выдохом, но и кое-где аплодисментами. Чувствовать, что после матча свист стоит уже совсем массовый. Узнавать, что Андрей Ярмоленко в сердцах шлет болельщикам чуть ли не тот же месседж, что Гармаш слал донецким, и тем самым нехотя подтверждает официальную версию: в «Динамо» все уже на взводе и за себя не ручаются.

Описание событий на поле умещается в один абзац и большего не заслуживает. Вида и Силва вышли в старте. Бельханда тоже вышел, но через 15 минут потерялся, и в перерыве его сменил Безус. Аруна потерялся еще раньше, чем Бельханда, но Гусев его сменил куда позже. Моменты у киевлян были – но в обороне был проходной двор, и бельгийцы в первом тайме могли не раз забить на контратаках. Вратарь Кетелеш был в ударе – но и Коваль несколько раз попросту спас. 90 процентов атакующих комбинаций «Динамо» сводились к прострелам и навесам, и 90 процентов из них ни к чему не привели. Самый верный момент был в добавленное время – но как-то не заковырялось. Такие дела.

Был послематчевый Блохин, живой и свежий, полный смирения и искренней светлой грусти. Он что-то знает

О «Генке» просто нечего сказать – кроме того, что на его левом фланге полузащиты 90 минут отыграл человек по фамилии Камю. Символичнее вряд ли могло быть: его однофамилец-философ написал свою главную книгу об абсурдности безрезультатного Сизифова труда, который раз за разом заканчивается одним и тем же грустным исходом, но все равно бесконечно повторяется. Альбер Камю размышлял об этом во время Второй мировой, а Фабьен Камю в сентябре 2013-го принял в этом непосредственное участие: отдал голевой пас на Горюса, вышедшего на замену вместо невовремя травмировавшегося основного форварда. Горюс пробил из-за штрафной и из-под защитника – и попал. Слава богу, хоть Ромен Сартр играет сейчас за «Ланс», и больше философских параллелей этим вечером на поле «Олимпийского» не было.

А был послематчевый Блохин – живой и свежий, полный смирения, понимания и светлой грусти. Отвечающий подробно, улыбающийся чуть смущенно и порой даже смеющийся вголос добрым дедушкиным смехом. Извиняющийся тоном просветленного буддиста, который только что въехал вам в бампер на светофоре, но напоминает, что гнев и привязанность к тленной материи лишь умножают скорбь и число перерождений в колесе Сансары.

Он что-то знает, он что-то понял. Даст бог, и мы поймем.