Елена Пидгрушная: «Когда уходила в министерство, шла не на паузу, а полностью»
Украинская биатлонистка Елена Пидгрушная рассказала, как возвращалась в спорт после работы в министерстве.
«Раньше я на спорт совсем по-другому смотрела. А когда уже сознательно возвращалась из министерства в спорт – тогда я понимала, что это совсем другое. Я четко понимала зачем я туда иду. Это была совсем другая Лена, которая была до министерства и после. Это был совсем другой азарт, я стала воспринимать спорт по-другому.
Наверное каждому спортсмену нужно, если не полностью сезон пропускать, то хотя бы 3-5 месяцев, чтобы спортсмены отпускали. До этого у нас тоже какая-то эта советская школа была, что день-два максимум отдыха, а то мышцы атрофируются, неделю отдохнешь – в биатлон не вернешься, а месяц – это вообще катастрофа.
Но получалось так, что из года в год приходит апрель, вместо того, чтобы отдохнуть после Кубка мира мы на тренировки. У меня институт – какой институт, надо тренироваться. Дошло до того, что после олимпийского золота я про биатлон не хотела слышать полгода. Я настолько перегорела.
Все равно, что мы выиграли. Да, это радость для всей страны. Но я не хотела ничего слышать, я ненавидела этот спорт, не хотела ничего знать. Приехав домой, сказала, что биатлон – табу, тема не поднимается. Потом мне предложили пойти в министерство.
Я шла не на паузу, я полностью шла. Я никому ничего не сказала. Только через полгода меня попустило, стало более-менее адекватно все восприниматься. Я подумала, что неправильно поступила. Позвонила Брынзаку и извинилась, что ничего не сказала, не объявила. Он говорит, что чуть ли не из газет читает, что я стала замминистра.
Это факт. Мы хорошо тогда пообщались, он сказал, что меня давно простили, главное, чтобы я вернулась. Но я не думала возвращаться. Потом в январе-феврале пробежали Кубок практически без разминки, какую-то эстафету, потом индивидуальную гонку. Я нахекалась того холодного воздуха, мне так тяжело, плохо, подумала, как хорошо, что закончила с биатлоном.
Еще пару месяцев – март, после сезона всегда думаем, продолжать или заканчивать. Плюс какие-то алгоритмы в организме с годами сформировались. Приходит март, а у меня появляется назойливая мысль: «А ты уверенна, что хочешь забыть про биатлон? Ты точно закончила?»
И так две недели. Я понимаю, что нет, иду к Министру. Он говорит, что уже все понял, что я так и не стала чиновником. Я полностью сознательно возвращалась. Позвонила Брынзаку, он сказал, что меня ждали. Там вопросы даже не обсуждались.
У меня был пик карьеры на момент ухода, но я была под ноль пуста. За счет того, что мне физически тренеры не дали отдыха. А когда я вернулась – пришел Урош, а у него совсем другая методика. Год работаем, апрель – все, не хочу вас ни видеть, ни слышать, делайте, что хотите.
Месяц свободы, меня как из тюрьмы выпустили. Я могу сходить к друзьям, выпить вина, просто отдохнуть, никому не отчитываться, не бегать кроссы каждый день», – сказала Пидгрушная.
Пидгрушная работала в министерстве молодежи и спорта.
