Человек-оркестр. О величии Скотти Пиппена

А теперь другой вопрос – сколько человек сразу обратили внимание на стоящего за спиной у Джордана Скотти Пиппена? Сколько человек сразу провели в своем мозгу параллель между этой красноречивой и многозначительной фотографией и жизнью уроженца Гамбурга, штат Арканзас? Если бы вам пришлось придумать короткую фразу, которая могла бы послужить названием для этой фотографии и суммировать карьеру Скотти в НБА, то, что бы это было – «Не в фокусе», «Стоящий во втором ряду» или «В тени Майкла»?

Меня всегда напрягали разговоры о том, что Его Воздушество добился всего сам. Я не ставлю под сомнение его статус величайшего (наряду с Биллом Расселлом) победителя в истории баскетбола. Но баскетбол – это не видеоигра, в которую можно победить в одиночку; победа в баскетболе – это, прежде всего, результат качественных командных взаимодействий. Поэтому когда я слышу упреки в сторону ЛеБрона (искренне нелюбимого мной, кстати), не пожелавшего стремиться к вершине в одиночку, и нелестные сравнения с Майклом, который якобы рвал ту Лигу в одиночку, я лишь печально улыбаюсь.

Прежде чем закидать меня камнями за клевету на наследие ЭмДжея, вспомните, что те славные победы Майкл добывал, находясь под крылом у величайшего тренера-мотиватора в истории НБА, сумевшего обуздать деструктивные силы, бушевавшие внутри Джордана, и направившего его энергию в нужное для «быков» и лиги русло. Нельзя забывать о вкладе во второй три-пит одного из лучших подбирающих и самого эпатажного игрока в истории НБА («Не пойму, зачем Леди ГаГа так неудачно пытается копировать мой стиль» – думаю, автора этих слов называть не надо). Как нельзя забывать и того, что судьба подарила Майклу идеального напарника. Не каждый Бэтмэн находит своего Робина. Джордану же сказочно повезло, и думаю, этот факт во многом определил его легендарную карьеру.

История жизни Скотти Пиппена, возможно, является самой невероятной из разряда «Я бы ни за что не поверил, что он стал тем, кем он стал» в профессиональном спорте.

Скотти родился 25 сентября 1965-го года в маленьком грязном городке Гамбург, штат Арканзас, и был самым младшим из двенадцати детей Этель и Престона Пиппен. О розовых очках говорить и не приходится – жизнь с самого начала воспитывала в Скотти работягу. Трудившийся не покладая рук на местной бумажной фабрике отец в 1971-м заработал инсульт. Результат – парализованная правая часть тела, проблемы с речью до конца жизни и отсутствие заработка для семьи. Не стоит удивляться тому, что из одиннадцати братьев и сестер Пиппена в колледж пробился лишь один, остальные были заняты выживанием в прямом смысле слова.

«Когда я говорю, что мы были бедны, я говорю о бедности в самом худшем смысле слова. Пока старшие братья пытались помочь матери найти заработок, я нянчился с сестрами и братом-инвалидом. Да и за отцом нужен был постоянный присмотр» – полное лишений детство повлияло на взрослую жизнь Скотти, который постоянно переживал, если ситуация выходила из-под контроля. Когда Майкл покинул «быков» в 1993-м или когда Хорас Грант переметнулся в «Орландо» – для Пиппена это было равносильно потере членов семьи, как когда его отец стал инвалидом или когда его брат потерял ноги в результате несчастного случая.

Люди, приближенные к менеджменту «Чикаго» в 90-х, часто отзывались о Пиппене как о весьма меркантильном человеке, который был озабочен размером своего контракта больше, чем предоставленной ему честью играть рядом с самим Майклом Джорданом. Эти сплетники просто не понимали, через что в свое время прошел Пиппен. Это лживое впечатление рассеивается при взгляде на деятельность Скотти за пределами площадки.

После смерти отца в 1990-м Этель отказалась переехать к своему знаменитому сыну в Чикаго – она слишком любила родной Арканзас. Тогда Скотти просто выкупил практически весь родной бедствующий квартал, дабы сохранить соседям их жилища и создать для матери комфортную зону. Каждое лето после прихода в НБА Пиппен проводил в Арканзасе баскетбольный лагерь для местных ребятишек вместе со своим ментором Арком Джоунсом. Скотти по-прежнему проводит много времени и с дочерью своего ментора, у которой врожденное расстройство двигательного аппарата, на всю жизнь приковавшее ее к инвалидной коляске – Скотти с детства не понаслышке знает, каково это быть инвалидом.

Арчи Джоунс, ныне главный тренер баскетбольной программы Университета Центрального Арканзаса, играет особую роль в жизни Пиппена. Именно он фактически сделал из него баскетболиста НБА за годы в колледже, в который Пиппен попал лишь чудом. Семья просто не могла позволить себе оплатить дальнейшую учебу Скотти. Об университетской стипендии не могло быть и речи – вывод команды в плей-офф чемпионата штата вовсе не такое заметное достижение для кишащей школьными талантами Америки. Однако школьный тренер Дональд Уэйн обратился к своему другу Дону Дайеру, тогдашнему главному тренеру Университета Центрального Арканзаса. Вместе они смогли добиться для Скотти рабочего гранта – Скотти позволялось учиться в университете, где ему также дали позицию менеджера футбольной команды.

Следует сразу оговориться – «менеджер» звучит лучше, чем оно есть на самом деле. Знаю по собственному опыту работы менеджером баскетбольной команды в Монтане. Задачи менеджера спортивной программы – это стирка униформы, уборка раздевалки и спортивного зала, функции водоноса во время матчей, и т.д. Однако Скотти не стал отказываться от шанса всей своей жизни. Так младший из семейства Пиппенов впервые покинул родной дом с намерением получить образование в менеджменте производства и найти работу менеджера на бумажной фабрике, где когда-то работал отец.

Однако в колледже буквально за ночь доросший до 202 см и 220 фунтов Пиппен вдруг стал годен для игры на позиции форварда в местной команде. Опыт игры разыгрывающим, помноженный на новоприобретенный звериный атлетизм – Скотти стал напоминать Джулиуса Ирвинга, который когда-то также учился играть в баскетбол на позиции поинт-гарда. На втором годе обучения в колледже показатели Пиппена выросли до 18,5 очка, 9,2 подбора и 56% с игры (в основном из-за постоянного стремления данковать, а не бросать с дистанции). И хотя ближе к концу своей карьеры в НБА Скотти сумеет поставить себе достойный трехочковый бросок, на протяжении большей части баскетбольной карьеры бросок с дистанции был главным минусом Пиппена. Связанные с плохо поставленным еще в школе броском лимиты заставили его развивать физический компонент игры, в результате чего в свой последний, четвертый, год в университете Пиппен в среднем за игру набирал дабл-дабл – 23,6 очка, 10 подборов и 4,3 передачи.

Пиппен сумел стать лучшим игроком в истории Университета Центрального Арканзаса (который в итоге увековечил номер Пиппена), но это было равносильно пребыванию Гулливера в стране лилипутов и не служило гарантом начала профессиональной карьере. Однако в дело вмешалось честолюбие Джерри Краузе, который хотел отличиться перед владельцем «Буллс» хорошей работой на драфте. Узнав о многообещающем игроке из Арканзаса, Краузе отправил на разведку скаута Билла МакКинни. МакКинни же не был уверен в таланте Пиппена из-за низкого уровня конкуренции и поэтому порекомендовал задрафтовать паренька во втором раунде.

Краузе удовлетворенно потирал руки, предполагая, что знает больше, чем другие менеджеры. Однако шоу, которое Пиппен устроил перед драфтом-87 в противостоянии с некоторыми из лучших юных талантов страны на предрафтовых сборах, подняло акции Скотти до небес. Краузе пришел в отчаяние и решил выкинуть весьма характерный для себя хитрый фокус. Он обратился к агенту Пиппена Джимми Секстону с просьбой увезти Скотти на Гавайи за счет организации «Буллс». Подобный демарш во время важных предрафтовых сборов, по мнению Краузе, показал бы Скотти безответственным человеком и заставил бы менеджеров других команд не брать его в команду. Секстон отказался. Краузе, к слову, вообще был типом довольно скользким (не зря Майкл прошелся по нему в своей речи при включении в Зал Славы) – чуть позже он выведет из себя Дэна Марли на его предрафтовых сборах характерной для себя глупой выходкой.

К чести Краузе, он не сдался. У «Чикаго» был восьмой и десятый пик на драфте-87, однако Краузе понимал, что Скотти не оставят до восьмого пика. Поэтому когда «Клипперс» под четвертым номером взяли себе Реджи Уильямса из Джорджтауна, Краузе оперативно заключил сделку с «Сиэттлом», который как раз и планировал получить Уильямса под пятым пиком, но опоздал. «Сиэттл» получал от «Чикаго» восьмой пик на том драфте и пики второго раунда драфта-88 и -89, плюс возможность обменяться пиками первого раунда в 89-м, в обмен на задрафтованного под пятым номером Скотти Пиппена.

Впервые в жизни Пиппен получил реальный шанс обезопасить себя и свою семью от бедствий, связанных с бедностью. Будучи задрафтованным раньше, чем даже уже тогда знаменитые Кенни Смит и Реджи Миллер, Скотти понимал, что ему в руки плывут первые по-настоящему большие деньги. Поэтому он потребовал от менеджмента «Буллс» шестилетний контракт на сумму в 5,1 миллиона, который в итоге и получил, и от которого в итоге и пострадал, когда в конце 80-х и в начале 90-х суммы в контрактах баскетболистов начали взлетать до небес, а Пиппен был в плену своего долгосрочного соглашения вплоть до 91-го.

«Скотти не интересовали деньги как таковые. Для него была важна возможность обезопасить свою семью. Подписав контракт, первым делом он заговорил не о покупке крутой машины, а о создании сберегательного фонда», – вспоминает агент и друг Пиппена Джимми Секстон.

Краузе с легкостью согласился на такой немаленький по тем временам контракт – получив Пиппена и задрафтовав под десятым номером Хораса Гранта, он заложил основу для первого три-пита «Буллс» и получил награду «Лучшему менеджеру» в том сезоне.

Так Скотти Пиппен пришел в НБА.

Период истории «Чикаго» с момента легендарного драфта-84 и до первого титула в 1991-м нельзя охарактеризовать иначе, как борьба с внутренними демонами, и следует рассматривать сугубо через призму личных переживаний Джордана, что красноречиво подтвердила скандально нашумевшая книга Сэма Смита «Правила Джордана». Еще не нашедший баланса внутри себя и в отношениях с окружающими Майкл самоутверждался за счет партнеров. Билл Симмонс не зря категорично утверждает, что «быки» ненавидели играть с Джорданом вплоть до сезона-1991/92. Кто знает, насколько это все повлияло на индивидуальный прогресс Скотти?

Оба (и Майкл, и Скотти) утверждают, что двигались вперед семимильными шагами в попытке превзойти друг друга. Но не будь эта сладкая парочка занята борьбой между собой, а налаживанием командных взаимодействий, потребовалось ли Джордану тогда целых семь сезонов на завоевание своего первого титула? А без этой борьбы смогли бы они наладить ту «химию», которая сделала их самым смертоносным дуэтом в истории и стало основой шести титулов «Буллс»? Вряд ли кто-то может дать на это ответ.

Индивидуальный прогресс все же не следует отрицать, ибо он был на лицо. Завоевав, наконец, место в стартовой пятерке в декабре 1988-го, Скотти начал набирать 14,4 очка за игру, и начал постепенно превращать свое хобби – персональную защиту против лучшего игрока соперника – в каждодневную рутину. Приход Дзен-мастера на тренерский мостик команды в начале сезона-1989/90 еще больше раскрепостил молодого форварда «быков», позволив ему поднять свои показатели до 16,5 очка в среднем за игру, и быть впервые вызванным на Матч Всех Звезд. Тот год ознаменовал взлет карьеры Скотти, и, несмотря на горькое окончание сезона – уже ставшее привычным для чикагских любителей баскетбола поражение от ненавистных «Плохих парней» из Детройта, и приснопамятная мигрень Пиппена в решающей седьмой игре серии, – о Скотти впервые заговорили, как о самом разноплановом форварде НБА.

Градус страстей перед сезоном-1990/91 накалился до предела – враги и двухкратные чемпионы НБА из Детройта казались несокрушимыми, Майкл все никак не мог усмирить свое эго, возрастало давление на весь звездный коллектив «быков», не способный, наконец, добраться до главной серии сезона, общественность и менеджмент «Чикаго» все чаще ставили под сомнение профпригодность Фила Джексона. Ко всему этому добавились и личные переживания Скотти – недавняя смерть отца, чувство недооцененности менеджментом клуба, который ублажал лишь Майкла и плевал на чувства других членов команды, давление со стороны прессы, считавшей ту самую мигрень признаком неспособности Пиппена быть лидером, когда это действительно нужно.

Выигрыш такого долгожданного титула в противостояние с «Лейкерс» Мэджика стал разрядкой и спасением для красно-белого коллектива, и позволил Скотти посрамить всех сомневавшихся в его талантах. После того финала Дзен-мастер с гордостью назовет Скотти «one man wrecking crew» и «игроком, способным заполнять пробелы». Казалось, что внутренние демоны «быков» наконец-то повержены.

«Майкл был величайшим соло-исполнителем в истории, а Скотти – человеком-оркестром», – Чарльз Окли, к слову, один из лучших друзей и (фактически) телохранитель Майкла.

Все, что произошло со Скотти после этого и вплоть до первого ухода Майкла из баскетбола – уже история, легендарная и всем известная: еще два титула чемпионов НБА, вызов в величайшую команду всех времен и народов «Дрим Тим-92», олимпийское золото в Барселоне, первые упоминания Скотти в одном ряду с Биллом Расселлом, Лэрри Бердом и Мэджиком в качестве одного из лучших партнеров в истории.

«Я надеюсь, что ЭмДжей будеть лидировать в лиге по результативности до конца своей карьеры. И когда все это закончится, я буду с гордостью осознавать, что помогал ему в этом и играл рядом с величайшим игроком в истории», – Скотти Пиппен, 1993-й год. Как можно назвать человека, в котором есть весь талант этого мира, и который жертвует им, дабы помочь Майклу стать тем, кем он стал? Мне на ум приходит лишь «партнер-мечта».

Недоброжелатели тут же припомнят единственное темное пятно в карьере Скотти – знаменательный момент в плей-офф-94, когда Пиппен отказался выходить на концовку третьего матча с «Нью-Йорком» после того, как Джексон потребовал разыграть последнюю комбинацию под Тони Кукоча. Большой скандал, Билл Картрайт, орущий на Скотти со слезами на глазах и не верящий, что один из самых альтруистичных игроков в истории лиги подвел команду в решающей схватке своим эгоистичным поведением. Погодите судить, ибо та история совершилась не на ровном месте – это была ядреная смесь из комплексов, незащищенности, недовольства несправедливой зарплатой и просто дикой жажды победить любой ценой.

Когда Майкл отправился в свое бейсбольное «путешествие», посвященное недавно погибшему отцу, у любого здравомыслящего человека не должно было возникнуть вопросов кто станет новым лидером коллектива – Скотти с ходу отмел в сторону глупые инсинуации о том, что он не суперзвезда. 22 очка, 8,7 подбора, 5,6 передачи, 2,9 перехвата, 0,8 блока, 49,1% с игры, 32% из-за «арки» (лучший показатель в карьере), звание MVP Матча всех звезд, третье место в гонке за MVP регулярного чемпионата, первое за карьеру упоминание в All-NBA First Team, 55 побед в «регулярке» (всего на две меньше, чем в последний сезон Майкла в майке «быков») – вот что показал баскетбольной общественности Скотти в свой первый сезон в качестве лидера «Чикаго». За почти два сезона без Джордана Скотти стал первым на тот момент после Дэйва Коуэнса игроком, лидировавшим в своей команде по всем пяти основным статистическим показателям (очки, подборы, передачи, перехваты и блоки) в среднем за игру на протяжении «гладкого» чемпионата (такое затем удавалось лишь Гарнетту в сезоне-2002/03 и ЛеБрону в сезоне-2008/09). Так красноречиво и показательно критиков лесом посылали очень немногие.

Однако у менеджмента «быков», как всегда, было другое мнение. Приход в стан команды нелюбимого Джорданом и Пиппеном хорвата Тони Кукоча, надоевшие всем слухи об обмене Скотти в «Сиэттл» на Шона Кемпа, нескончаемые препирательства о новом контракте и повышение зарплаты, постоянные сомнения в том, что Скотти сможет вести франчайз к победам – все это вылезло на свет в самый неподходящий момент. Сразу же после той игры Скотти искренне извинился перед командой за впервые проявленный эгоизм, и конфликт замяли. И если вы считаете, что один подобный момент является противовесом в целом неэгоистичной карьере и отнимает у Пиппена звание лучшего напарника в истории – пожалуйста, опомнитесь.

А если в качестве аргумента использовать то, что Скотти не смог помочь «быкам» пройти в финал Восточной Конференции в тот год, то лучше сначала спросите, куда смотрел рефери пятой игры той серии с «Нью-Йорком» Хью Холлинз, который в течение нескольких предыдущих сезонов заслужил репутацию судьи, враждебно относящегося к «быкам». Наказав Пиппена за несуществующий фол на бросавшем по кольцу Дэйвисе, Холлинз лишил «быков» одноочкового лидерства в концовке той игры, фактически завернул всю серию в подарочную обертку для «Нью-Йорка», у которого было преимущество домашней площадки, и навсегда подтвердил свою репутацию ненавистника «Чикаго». После игры второй рефери того матча Даррел Гэрретсон заявил в интервью «Chicago Tribune» что тот свисток был ужасным решением, и что НБА платит судьям за то, чтобы они не совершали подобных ошибок.

«Скотти – лучший партнер, с кем мне довелось играть. Все его просто обожают. Он всегда знает, где именно ты находишься и откуда тебе удобнее бросить по кольцу. И он всегда чувствовал, если у тебя появлялись проблемы с броском или если у тебя долго не было возможности забить. Помню, как Скотти пробегал мимо и говорил «Ты давно не бросал. Тебе нельзя остывать. В следующей атаке я создам для тебя бросок». Он заботился о своих партнерах, как ни одна другая звезда, с которыми я играл» – Стив Керр, поигравший в свое время с такими людьми, как Джордан, Робинсон и Данкан.

«Я постоянно вспоминаю рождественский матч между «Селтикс» и командой «Буллс»-96, которую вскоре признали легендарной. На тот момент у них было уже девятнадцать побед и лишь два поражения, они были на пути к десятиматчевой победной серии и уже начали волну слухов о «величайшей команде в истории». Естественно, для нас, бостонцев, вживую видевших «Селтикс»-86, это было нонсенсом – «быки» не могли быть настолько хороши, ведь так? А затем в город приехали Джордан с Пиппеном и рвали нашу команду на куски на протяжении двух с лишним часов подряд. К концу матча, две трети зрителей на трибунах искренне болели за чикагских гостей. Логику тут можно понять – все эти люди видели великие команды вживую, они понимали, что такое истинное величие, и то, что творили «быки, было именно тем самым величием. Джордан с Пиппеном набрали по 37 очков, Скотти добавил сюда 12 передач и 9 подборов. Затем они вылетели в другой город и надрали там задницы уже другой команде. Не говорите мне, что Скотти Пиппен не был велик» – Билл Симмонс, самый ярый фанат «Бостона» в истории и автор «Книги Баскетбола».

Симмонс не зря упомянул, что Майкл со Скотти завершили тот матч с одинаковым количеством очков. Вернувшись из бейсбола более мудрым человеком, который наконец-то начал ценить таланты и вклад окружающих, Майкл принял Скотти как равного, задав начало тому, что в дальнейшем люди назовут «лучшим дуэтом исполнителей в истории». Расселл и Кузи, Стоктон и Мэллоун, Мэджик и Карим, Лэрри и МакХэйл, Кобе и Шак, ЛеБрон и Уэйд – все это немного блекнет перед тем, что творил со всей лигой чикагский дуэт.

Немного интересных цифр. Майкл со Скотти являются лишь девятой парой партнеров в истории, завершивших игру с 40 и более очками на каждого («Чикаго» – «Индиана», 18 февраля 1996-го) – Пиппен с 40 очками, 10 подборами, 2 передачами и 5 перехватами; Джордан с 44 очками, 5 подборами, 7 передачами, 3 перехватами и 2 блоками. Они также являются лишь второй парой партнеров, завершивших игру с трипл-даблом у каждого на счету (такое смогли повторить лишь Джейсон Кидд на пару с Винсом 7 апреля 2007-го) – матч против «Клипперс» 3 января 1989-го Пиппен закончил с 15 очками, 10 подборами, 12 передачами и 2 перехватами, к которым Джордан добавил свои 41 очко, 10 подборов, 11 передач и 6 перехватов. Рвать оппонентов подобными показателями было для них почти рутиной.

«Ключом к тем титулам была наша со Скотти жажда соревноваться во всем. На протяжении многих лет мы с ним соревновались в том, кто сможет своей персональной защитой спровоцировать у соперника больше потерь и больше легких очков для «Буллс» в отрыве. Должен сказать – Скотти, возможно, единственный игрок, кто мог держаться со мной наравне в умение полностью закрыть оппонента. Черт, да он был, возможно, единственным, кто мог быть ровней мне во всем на площадке!», – Майкл Джордан.

Это не просто слова на публику. Когда игрока вводят в баскетбольный Зал Славы, это «официально» делает другой бывший игрок/тренер/функционер, имеющий какое-либо непосредственное отношение к новоиспечённому члену Зала. Угадайте, кто вызвался ввести в Зал Славы Скотти Пиппена? Правильно, сам Майкл Джордан. Не это ли самое убедительное подтверждение твоих заслуг перед баскетболом?

Впервые взяв баскетбольный мяч из рук старших братьев в далеком 1970-м, мог ли самый младший из бедной семьи Пиппенов предположить, к чему все это приведет? Мог ли он предположить, что спустя сорок долгих лет, пролетевших так быстро, его будут вводить в Зал Славы баскетбола имени Джеймса Нейсмита, а рядом будет стоять и улыбаться величайший баскетболист всех времен и народов? Мог ли он предположить, что его будут вспоминать не как одного из многих безликих менеджеров бумажной фабрики (если таких вообще кто-либо вспоминает!) в Гамбурге, штат Арканзас, а как одного из трех величайших легких форвардов, одного из двух самых альтруистичных партнеров и безоговорочно лучшего персонального защитника в истории баскетбола?

Вряд ли. Тем и прекрасен спорт. И если, читая удивительную историю жизни этого человека, у вас по коже хотя бы однажды пробежали мурашки, если в вас ни разу не закрались сомнения в величии этого игрока – то это лишь малая толика того уважения, которое следует оказать Скотти Пиппену.

В завершении хотелось бы привести цитату человека, ставшего олицетворением баскетбола и признанного величайшим в истории игроком. Боясь потерять тонкий смысл и весь «смак» цитаты, ее подлинность и искренность, я даже не стал ее переводить. Просто вчитайтесь в эти слова.

«I know he makes me a way better player. Unfortunately, it may take awhile, after we both retire, for people to realize just how unbelievably good Scottie Pippen really was» – Майкл Джордан.