Пейтон Мэннинг. История спортсмена года

Все розовощекие младенцы в слюнявчиках на три размера больше давным-давно выросли. Сейчас они выпускники своих школ и атлеты в колледжах, бойскауты и обладатели черных поясов, редакторы и инженеры. Они в Национальном Почетном Обществе Америки. Они изучают Библию. Они собирают деньги на исследование рака. Летом они работают спасателями. Неполный рабочий день обслуживают людей в ресторанах.

Один режиссер короткометражных фильмов. Один играл на трубе в школьном оркестре на второй инаугурации Барака Обамы. Один заработал награду за помощь в разработке маркетингового проекта, по продаже многоразовых контейнеров для попкорна во время футбольных матчей. Один стал лайнбекером и дефенсиф-эндом, еще один пробегает пять километров за 18 минут 20 секунд. Один стал первой девушкой в чисто мужском клубе борцов, а заодно и первым глухим членом этого клуба. Затем она выиграла чемпионат штата в своей весовой категории. Большинство родом из Теннесси, хотя некоторых можно найти и на Лонг-Айленде в Нью-Йорке. Некоторые знают друг друга. Они родились в одних и тех же больницах, ходили в тех же самые школы, играли за одни и те же команды. Больше ничего общего они не имеют, за исключением еще одной главной детали – своего имени.

1987 год. Пейтон (справа), рядом Купер, Оливия (с Илаем) и Арчи Мэннинг.

Это не обычное имя, по крайней мере, тогда оно являлось таковым. По данным Ассоциации соцобеспечения США, которая начала отслеживать популярность имен с 1960 года, имя Пейтон никогда не попадало в топ-100 Теннесси. Но в 1994 году флагманский университет штата приветствовал новичка, квотербека родом из Нового Орлеана, названного в честь своего дяди Пейтона, фермера с Миссисипи, выращивавшего хлопок и сою, разводившего скот и любившего спорт.

Поступив в университет Теннесси, Пейтон Мэннинг посетил семинар для молодых квотербеков, который организовал спортивный директор Кармен Тегано. Все были проинструктированы, что по ходу занятия надо делать заметки. В конце семинара Тегано собрал тетради и посмотрел, кто что записал. У Мэннинга были заполнены 30 страниц. В ту ночь Кармен сказал своей жене: «Если Господь того желает, и я проживу достаточно долго, то я или буду работать для этого парня, или буду голосовать за него». Уже через год Теннесси, направляемый рукой Пейтона Мэннинга впервые за десять лет победил университет Алабамы, а десять месяцев спустя больницы Юга зафиксировали первую вспышку Пейтонов. «Это была настоящая эпидемия», как-то сказал старший брат Мэннинга Купер, который играя за команду университета Миссисипи, из-за серьезной травмы спины был вынужден оставить футбол. С 1996 по 1998 годы в общей сложности только в Медицинском Центре Теннесси родилось 68 Пейтонов. Сравните это с десятью Пейтонами за предыдущее десятилетие. К 1997 году, согласно статистики сайта babynames.com, это имя оказалось на 51 месте среди всех новорожденных в стране. К 2009 году это имя достигло своего пика, добравшись в рейтинге до 42 места.

Как-то одна семья прислала фотографию двойняшех, наряженных во все оранжевое. «Что я должен им ответить?», спросил Пейтон своего отца Арчи, знакового квотербека все той же Оле Мисс. «Я не знаю», ответил тот. «В честь меня называли только собак да кошек». Близнецов из Ноксвилла в итоге назвали Пейтон и Мэннинг. Один мальчик, родившийся за пределами Теннесси, был назван Пейтон Купер, как напоминание на примере братьев, что жизнь никому ничего не гарантирует. Один может достичь успеха, а другой нет. Врачи в штате Кентукки уговаривали одну женщину назвать своего новорожденного сына Тимом, в честь квотербека Кентукки Вайлдкэтс Тима Коуча. «Это будет гораздо более успешное имя», говорили они ей. «С таким именем мальчик добьется значительно бОльшего успеха». Но пришлось, хоть и нехотя, зарегистрировать еще одного Пейтона.

Неординарное имя вызывало и замешательства. Врач-педиатр Тара Беннет как-то увидела, что к инкубатору прикреплена табличка с именем «Пайтон». Она обратилась к старшей сестре, заметив, что имя написано неверно. «Нет, так нам сказала его мать», настаивала медсестра. Спустя 24 часа медицинская карта была исправлена – благодаря внимательности Тары Беннет на свете стало одним Пейтоном больше.

Для настоящих фанатов нет ничего более личного, когда в качестве проявления своей преданности, они называют свое потомство именем спортсмена, играющего в любимой команде. Но этот выбор связан с серьезным риском, особенно, если учитывать, что любимый игрок учится на втором курсе колледжа. Кто знает, что его ждет впереди? Ведь имена становятся и синонимами скандалов. В таких случаях вы всегда можете купить новый свитер или повесить другую фотографию, но изменение свидетельства о рождении куда более сложное занятие. «Конечно, он мог быть и безнадежным в профессионалах», говорит Ким Дюк. «Но я словно знал в глубине души, что Пейтон станет особенным». На втором курсе колледжа в Ноксвилле у Ким было обнаружено опухолевое заболевание лимфатической системы. Она прошла курс химиотерапии, после чего врачи сообщили ей, что детей она рожать больше не сможет. В любом случае, у нее уже был Пейтон Дюк. «Он не квотербек, он даже не футболист», говорит она. «Но мы вырастили его, сделали добрым и честным человеком. Это объединяет его со своим знаменитым тезкой».

Хоть дядя Пейтон и умер холостяком, его имя будет жить вечно. Потому что Арчи помнит, как лет двенадцать назад читал в одной студенческой газете статью про учителя первого класса, у которого училось сразу девять Пейтонов. В 2007 году новостной портал Ноксвилла устроил перекличку среди своих читателей с именем Пейтон, и получили 160 ответов. «Вы надеетесь, что ваши дети будут вершить великие дела вне зависимости от того, как вы их назовете», говорит Дана Лара. «Но называя их в честь кого-то, вы верите, что это даст им некоторую фору». Ее сын Пейтон Лара сейчас начинающий инженер-ядерщик со средним баллом при поступлении 4.46 из 5 возможных.

1997 год. Мэннинг работает со штангой в тренировочном зале Tennessee Volunteers.

Имя не гарантирует ничего. Пейтона Дюка больше интересует искусство, нежели спорт. Любимый футболист Пейтона Проуса – младший брат семейства Мэннингов, квотербек Нью-Йорк Джайнтс Илай. «Если ты назван в честь человека, который многого достиг, значит и ты немного особенный, значит, ты тоже можешь сделать что-то особенное», говорит Пейтон Робинетт, биолог с черным поясом по тхэквондо.

В течение двух десятилетий Пейтон Мэннинг методично устанавливал стандарты для всех квотербеков лиги. Как-то матери Пейтона, Оливии, одна из ее подруг, чьи дети учились в одной и той же школе, сказала: «Он и правда, умен не по годам. Он просто заходит на экзамен и сразу его сдает». Показательная ремарка. Пейтон всегда делал свою работу и никогда не разочаровывал семьи, поверившие в него. Он закончил колледж Теннесси по коммуникации и информатизации с таким средним баллом, который до сих пор является наивысшим среди всех выпускников.

На комбайне в Индианаполисе, перед драфтом 1998 года, тренеры по силовой подготовке из Сан-Франциско, Баффало и Оклахомы замеряли параметры Мэннинга. Когда те закончили, Пейтон на полном серьезе спросил их, насколько больше в нем доля жировой массы, по сравнению с другими футболистами. Тренеры подавили смех. «Он же первый выбор в драфте», пробормотал один из них. «Почему он котируется вторым?». Тогда главным конкурентом Пейтона был квотербек Райан Лиф, игравший за Вашингтон Стэйт. Лиф торжествующе согнул руки, показав бицепсы, хотя в нем было килограмм 15 лишнего веса. «Вот в чем была разница», говорит бывший тренер Баффало Джон Торине. «Когда Пейтон умрет, то на его надгробье должно быть написано: все имело для меня значение».

Затем, выбранный Индианаполисом под первым номером, Мэннинг превратил комнату для совещаний квотербеков в свой офис. Он установил видеопроектор в подвале своего дома. Он следил за каждой практикой. за каждой игрой. По субботам, после прогулки, он закрывался на базе в комнате с игровым оборудованием, чтобы спокойно подобрать себе двенадцать мячей. После чего он мыл руки, а затем бросал мячи один за другим специалисту по инвентарю, крича «игра», если мяч начинал закручиваться, словно ввинчиваясь в воздух, либо «перед игрой», если этого не происходило. «Почему швы не могут сделать совершенными?», спрашивал он. Да он бы шил мячи сам, если бы мог.

Пейтон Мэннинг только однажды выигрывал Супербоул, что является какой-то моральной неудачей в его «все или ничего» возрасте. Но он был и остается повседневным чемпионом, примером для подражания. Ракета с лазерным наведением, так называл сам себя Пейтон, снимаясь в знаменитой рекламе компании Sprint, подразумевая силу и точность брошенного мяча. На сегодняшний день он управляет лучшей в АФК командой с шикарным нападением и угрожает побить сразу два рекорда НФЛ: по количеству тачдаунов и пасовых ярдов. Однако вовсе не по этой причине Пейтон Мэннинг был назван спортсменом года.

Чтобы объяснить этот выбор, достаточно привести слова из выпускной речи Пейтона Робинетта, которые тот произнес в июне 2013 года: «Я призываю вас запомнить тот опыт, который вы получили. Будьте готовы написать свой сиквел. Будьте готовы нести ответственность. Будьте готовы к невзгодам и трудностям. Будьте готовы к переменам».

Пейтон был сыном знаменитости Нового Орлеана, он получил образование в прославленной школе Ньюмана. Он был новичком №1 в стране и стал выбором №1 на драфте. В 23 года выйдя на поле в составе Индианаполис Кольтс, за сезон он пропустил только один снэп, сразу же став лучшим новичком НФЛ. Конечно, он проигрывал и в Гейнсвилле (Гейторс), и в Фоксборо (Пэтриотс). Иногда он говорил родителям, что проще сыграть регулярный сезон 9-7 и пропустить плей-офф, чем страдать от горя в январе. Ему попадало, его били на поле, сталкивались с ним головами. Но он все равно мог на автопилоте завершить сезон 13-3, кинуть больше 4000 ярдов, 30 тачдаунов, пропустить первый раунд плей-офф и обеспечить свое поле во втором. Его карьера была словно в фентези-футболе. Сказка.

2012 год. Шрамы на шее Мэннинга после хирургического вмешательства. Первый день Пейтона в тренировочном лагере Бронкос – раздача автографов. 

А потом он проснулся. Это было 11 сентября 2011 года. Он лежал на кровати в отеле Марина-дель-Рей, что в Калифорнии. Только что закончилась четвертая за последние два года операция на шее по удалению межпозвоночной грыжи, которая защемляла нервы, убивая его легендарную правую руку. Индианаполис играл с Хьюстоном, и впервые за 13 лет кто-то другой играл на позиции квотербека. Это оказался разгром. Они проиграли 7-34. Больше ничего не радовало в этой жизни. «Это было тяжело смотреть», вспоминает Мэннинг. «Я был разочарован, я упал духом, потому что я был не в состоянии делать то, что так люблю. Я не знал, смогу ли повторить все это вновь.  Такие у меня были мысли. Так действительно было». Летом 2011 года нерв настолько опустошал его силы, что он не мог выбраться из постели. Он не мог поднять полуторакилограммовые гантели. Когда он пытался кинуть мяч, приходилось прыгать на одной ноге. Походка стала странной. А мяч в лучшем случае пролетал 8 ярдов. Это было тяжелое время.

Тем же летом Мэннинг посетил ежегодный выпуск семейной академии квотербеков в Луизиане. «Почему ты не можешь мне бросить один пас?», удрученно спросил один из молодых принимающих. Пейтон, с трудом удерживая мяч в руке, пробормотал в ответ: «Я просто не могу. Пусть Илай бросит тебе разок». Он не смог бросить, даже когда вокруг не осталось никого, кроме обслуживающего персонала. Он не мог показать всем, что стал похож на подбитую утку. «Пейтон не очень хорошо маскировал то, что он чувствует», говорит его брат Купер. «Вы могли это услышать и в первом «привет» и в последнем «прощай». Я впервые увидел, как сильно он был уязвим. Тогда же я увидел, как Пейтона накрыли негативные эмоции, а в его голове появилась мысль «не слишком ли многим придется пожертвовать, чтобы выиграть эту битву».

Будучи школьником Мэннинг любил перед сном наведаться в родительскую спальню, лечь поперек кровати и обсудить преимущества того или иного колледжа. Перед заключительной операцией он вновь вернулся в Новый Орлеан и лег как в детстве. «Я послушаю, что скажут врачи», сообщил он родителям. «Если они вновь скажут, что я не смогу играть, значит, это станет просто хорошим путешествием». Четвертая операция была для него словно четвертый даун.

Он был поразительно спокоен. «Кто я такой, чтобы жаловаться», спрашивал сам себя Мэннинг. «Кто я такой, чтобы говорить, почему это происходит со мной? У меня было 20 лет невероятной удачи. Другие игроки уже закончили карьеру. А Купер так ее и не начал». Жена Пейтона, Эшли, только что родила ему первых детей, близнецов Мосли и Маршалла. Домашние видеозаписи вдруг показались ему намного привлекательнее, чем видео с Патриотами. «Я изучил матчей достаточно, чтобы хватило на пару карьер», говорит Мэннинг. «Мой мозг решил, что пора отдохнуть». Эшли, которая была с Пейтоном еще с колледжа, но до сих пор оставалась вне поля зрения общественности, оказалась той, в чьем нежном подталкивании он так нуждался. «Ты должен попробовать», однажды сказала она.

Так начался сиквел Пейтона Мэннинга, которым Пейтон Робинетт может гордиться.

Серый внедорожник катился по загородной трассе Денвера в тени Зеленых гор, мимо осин и полей люцерны. Лучший квотербек в мире в очередной раз сидит на заднем сидении Тойоты. На нем бежевый свитер поверх свежей белой рубашки, специально надетой перед выступлением в школе имени Александра Доусона в Лафайете, где совсем еще мальчишка поднял руку и попросил Мэннинга рассказать, как он играет в футбол. Стоя посередине спортзала, видя перед собой лица 450 школьников, Пейтон задумался, взяв небольшую паузу. Ведь он столь многим мог поделиться с этим мальчиком.

Арчи, его отец, редко обсуждал дома стратегию игры, но один ключевой урок Пейтон запомнил: «Ты должны знать, что делаешь на поле, потому что тогда ты сможешь вовремя избавиться от мяча. А если избавишься, то уже не получишь удар». Как ни странно, сам Арчи не всегда прислушивался к своему же совету. Но только не Пейтон. Мэннинг приближаеся к линии скримеджа и словно делает моментальную фотографию расстановки защиты. Затем сканирует в голове свой каталог, вспоминая, где он раньше видел такую схему, как она тогда сработала. Конечно, он не может предсказать, что будут делать защитники через мгновение, но он может сказать, что они точно не будут делать. «Что здесь будет происходить», спрашивает он себя, складывая руки перед лицом, словно глядя в объектив воображаемой камеры. «Я не уверен на 100%, но я вижу и знаю, что лайнбекеры далеко снаружи, а значит, они не будут блицевать. Я просто сужаю для себя варианты». Он выбирает розыгрыш и отдает указания своим защитникам, как лучше всего противостоять этой схеме. На все требуется 10 секунд. Невероятно.

1996 год. Мэннинг дает несколько советов резервному квоторбеку Теннесси Ти Мартину.

Но пацан не должен все это слышать. По крайне мере пока. «Я стараюсь бросить мяч очень быстро, прежде чем эти огромные и ужасные дефенсиф-лайнмены доберутся до меня», отвечает Пейтон. Это, детки, элементарная версия того, как 37-летний мужик, который в 2011 году не мог бросить мяч и на 10 ярдов, которого попросили вон из НФЛ весной 2012-го, стал лучшим квотербеком мира в году 2013.

Фанаты все еще проявляют осторожность, когда стареющий атлет пытается вернуться в большой спорт. Конечно, у Мэннинга не хватает силы рук, той, что была раньше. Он все еще не может нормально бегать. Его верхняя часть тела слишком худа. Но его разум, способный на моментальный сногсшибательный анализ, это то оружие, над которым Мэннинг не потерял власть.

Когда Пейтон был еще новичком, Кольтс внедрили в свою игру набор но-хаддл комбинаций под названием «Лайтинг», предназначенный для использования в те моменты игры, когда критична каждая секунда. Где-то в 2000-м году координатор нападения Том Мур спросил Мэннинга: «Чего мы ждем, когда выигрываем 10-0? Почему бы нам не начать играть «Лайтинг» даже когда выигрываем?». Этот вопрос изменил футбол. Для начала Мур предложил выбрать один из двух розыгрышей вдоль боковой линии. Затем дал еще четыре розыгрыша для ранингбеков и ресиверов. Затем отдал на откуп Пейтону весь матч, который незаметно превратился в сезон без хаддлов. «На этой позиции всегда играли умные парни. Мэннинг сделал так, что просто умным быть теперь недостаточно», говорит Джон Элвей, вице-президент Денвера. «Он стал первым, кто заставил центра быстро отдавать мяч, кто стал просчитывать прикрытие на линии и, исходя из этого, самостоятельно искать правильный розыгрыш, назначая комбинации. Он действительно начал первым играть но-хаддл. А теперь это делают все». Да, теперь начиная с детского футбола, в котором играют дети от 5 до 15 лет, квотербеков просят думать быстрее, потому что Мэннинг доказал, что это возможно. «Он установил новый стандарт для квотербеков», говорит «патриот» Том Брэди.

Кстати, Пейтон все еще использует пакет «Лайтинг» в Денвер Бронкос, а так же его суперскоростную разновидность, которую назвал «Болт». Свет и молния. Логично.

Травма сделала из него другого квотербека. Мэннинг теперь больше полагается на силу ног, чтобы сгенерировать энергию и придать мячу скорость, уделяет больше внимания работе ног, перемещаясь внутри «конверта». Он не может теперь бросать сверхдлинные пасы между парой сейфети. Теперь задача быть исключительно точным: широкий шаг и пас, если прочитал поле за один раз, два широких шага и пас, если читает повторно и так далее. Теперь он более внимательно смотрит на защиту противника и значительно резче бросает мяч. «Я анализирую поле от себя вглубь обороны», говорит сам Мэннинг.

Травма сделала из него другого человека. Раньше он чувствовал себя неловко, когда люди говорили, что молились за него. «Я в порядке, вы не должны этого делать», говорил он. Теперь Пейтон благодарит их за молитвы. Он не ложится спать до часу ночи. Он и Эшли играют с близнецами, укладывают их спать и ужинают, выпивая бокал вина. Как правило, Пейтон спит до десяти утра. На тренировках частенько позволяет второму квотербеку Броку Освейлеру сыграть несколько своих снэпов. И пусть Мэннинга регулярно изображают роботом, бегущим трусцой к боковой линии, пока его товарищи по команде празднуют тачдаун. Но он способен быть сентиментальным. Он может прослезиться, глядя видеозаписи прошлого.

Два года назад, отправившись на игру в Новый Орлеан, Пейтон попросил маму взять его в поездку по дворам старых друзей. В конце концов, они остановились возле их старого дома, где Мэннинг провел свое детство. Всего шесть кварталов от того места, где сейчас живут его родители. Он постучал в дверь и сказал новому владельцу: «Привет! Я Пейтон Мэннинг, и я хотел бы взглянуть на мою комнату». А недавно он продал свой дом в Индианаполисе, и Эшли полетела туда, чтобы передать его покупателю. Она шла по коридорам, снимая все на мобильный. Добравшись до подвала Эшли сказала: «Вот где Пейтон провел множество ночей, благодаря чему Кольтс выиграли немало игр». Мэннинг смотрит эту запись, задыхаясь от волнения, слова и слезы душат его. Он никогда не думал, что покинет это место.

Четвертая операция сразу облегчила боль, но до конца не восстановила нервы на правой руке. Люди с повреждениями нервных окончаний говорили: «Ты можешь завтра утром встать, а все будет в порядке, потому что это нервы», рассказывает Мэннинг. «Это отрадно. Но с другой стороны, просыпаясь день за днем и не видя никаких улучшений, ты жутко разочаровываешься». Тренеры Кольтс, привыкшие к несокрушимости квотербека,  прятали от него свою озабоченность. «Он не мог бросить мяч», говорит Торине. «Мне было страшно за него, страшно за все, что с ним происходило. Подъемы и падения, радость от алкоголя, тревога, грусть – он прошел через все этапы сложного процесса восстановления».

2007 год. Мэннниг с Реджи Уэйном (слева) и Марвином Харрисоном в тренировочном лагере Кольт. Две избранных цели Пейтона в Индианаполисе.

В ноябре 2011 года Мэннинг вылетел в Дюрэм, штат Северная Каролина, где встретился с бывшим координатором нападения Теннесси Дэвидом Катклиффом. Теперь тот был главным тренером местной университетской команды Дюк Блю Дэвилс. У него он и остался жить. «Я никогда не видел его столько несовершенным», говорит Катклифф. «Он был настолько не в порядке, что мне приходилось буквально упрашивать его бросить мяч. Он был в том состоянии, когда сам себе вредил. Мы, люди, продукты того, что наши нервы позволяют нам делать. Ему пришлось перестраивать всю механику броска с нуля. Ему пришлось переучиваться». Они работали в раздевалке Блю Дэвилс, просматривали старые видеозаписи Кольтс, а Мэннинг все пытался выдать себя за того Мэннинга. «Когда я бросал, то был потрясен тем, что мяч не летел в то место, куда я планировал попасть», говорит Пейтон. «Дошло до того, что я чуть было, не потерял сознание от радости, когда наконец-то бросил, куда хотел». Как-то вечером, вернувшись в дом Катклиффа, он спросил Дэвида: «Должен ли я продолжать все это?».

Мэннинг тренировался с Дэвидом Катклиффом около трех месяцев, когда нерв снова начал жечь руку. «Вы, наверное, слышали или читали о людях, которые преодолели то, что не должны были преодолеть. А я это видел своими глазами», говорит Дэвид. В конце концов, они перебрались из раздевалки на поле. Мэннинг провел десять тренировочных игр на весеннем сборе Дэвилс в шлеме Индианаполиса. Другого у него не было. Затем он пригласил нескольких игроков Кольтс, своих друзей: центра Джеффа Сатудея, тайт-энда Далласа Кларка, ресиверов Брендона Стокли и Остина Колли – и 3-го марта 2012 года они смоделировали во всех деталях игру за звание победителя АФК против Нью-Йорк Джетс. «Это было слегка чересчур, когда невидимая защита Индианаполис Кольтс типа была на поле», рассказывает Стокли, стоя на бровке и сминая стаканчик из-под гаторейда. «Но вот так он работает. Можно сказать, так он вернулся на свой путь».

Четыре дня спустя Кольтс, которые имели право первого выбора на драфте 2012 и присматривались к квотербеку Стэнфорда Эндрю Лаку, отцепили Мэннинга от команды. «Я думаю, это разбило его сердце», говорит Арчи. «Я думаю, тогда он осознал реальность. Настало время, чтобы уйти. Но он решил, что должен провести всю свою карьеру в Индианаполисе». Пейтон вернулся и сказал, что готов помочь Эндрю. Что хочет остаться. Кольтс отказались от его помощи, и он пошел дальше. Да, Мэннинг быть может и прослезился на прощальной пресс-конференции, назвав владельца Кольтс Джима Ирсея «мой друг», но когда на следующий день он прибыл в качестве свободного агента в штаб-квартиру Бронкос, Джон Элвей увидел его совсем с другой стороны. «Он был в шоке», говорит Элвей. «Он все никак не мог поверить, что Кольтс разорвали с ним контракт. Он не верил разговорам, которые, конечно же, доходили до его ушей, пока это не произошло на самом деле. Но теперь он хочет доказать, что Ирсей принял неверное решение. Он не сказал это вслух, потому что он не такой парень, но я принял его месседж. Когда великими игроками начинают пренебрегать, они возвращаются с удвоенной силой. Мы подписали халлоффэймера с компьютерным чипом в плече».

Мэннинг перебирался из одного тренерского штаба в другой. Он начинал в Теннеси, играл в Кольтс, восстанавливался с Блю Дэвилс. В конце концов, он обрел дом в Денвере. Персонал Бронкос беспокоился не столько о его руке, сколько об общем физическом состоянии. «Он был действительно растренирован», говорит Люк Ричессон, тренер по физподготовке Денвер Бронкос. «Нам пришлось разобрать его, словно это автомобиль – снять двигатель, перебрать, почистить, добавить лошадиных сил». Основная проблема была в координации. На тренировках его ограничили 40 бросками, когда обычно заставляли делать по 80, да и то, пасом он занимался раз в два дня. Все внимание тренеров было сосредоточено на восстановлении контроля над телом. Одно из упражнений называлось «мертвый жук», когда Мэннинг лежа на широком незакрепленном цилиндре, стараясь держать равновесие, не падая на землю, одновременно вытягивая в стороны левую руку и правую ногу, и наоборот, с весами, прикрепленными к запястьям и лодыжкам. «В первый раз он даже не смог на нем удержаться, не то, что поднять груз», говорит тренер Стив Антонопулос. «Не забывайте, что это было неврологическое повреждение, и это повлияло на все остальное».

2007 год. Мэнниг и владелец Кольтс Джим Ирсей в медиа-день перед решающим матчем с Чикаго за Супербоул.

Физиотерапия Пейтона продолжалась весь регулярный сезон, но это не помешало закончить его с результатом 13-3. Большинство игроков теряют физическую форму к 16-й игре, но за неделю до того, как в плей-офф столкнулись Денвер и Балтимор, Мэннинг установил личные рекорды по приседанию, жиму и броску медицинского мяча. Тринадцатилетняя дочь Дэвида Катклиффа, Эмили, после возрождения Мэннинга из пепла, спросила отца: «Папа, ты не думаешь, что случилось что-то невероятное?».

Мэннинг, как и раньше, вновь лидер в команде. «Вы стремитесь быть лучше, потому что это Пейтон Мэннинг», говорит ведущий ресивер Бронкос Демариус Томас. «Я знаю, что я лучший игрок, потому что он здесь». «Вот в чем секрет футбола с Пейтоном Мэннингом», добавляет тайт-энд Иаков Тамме. «Сколько он требует от себя, столько же и от остальных. Это проникает в вас на подсознательном уровне». Они смотрят, как он выходит на поле с бандажом под самое колено из-за серьезного растяжения связок голеностопа, в защитной перчатке на правой руке, которая до сих пор иногда немеет. Смотрят, как он борется с хромотой. При этом интеллект Пейтона настолько доминирует над все остальным, что легко не услышать его сердце.

На заднем сидении внедорожника у ног Мэннинга лежит стопка писем: от матери, чей сын попал в аварию на мотоцикле и теперь заново учится ходить, от 90-летней женщины, которая играет против своего друга в College Pick, угадывая результаты игр, но друг недавно умер и ей нужен новый соперник, от человека, который не может двигать шеей и не знает, что теперь делать. Каждый профессиональный спортсмен получает пачки таких заплаканных писем, но сейчас для Мэннинга они звучат совсем иначе, нежели раньше. «У меня не было серьезного заболевания», говорит Пейтон. «Моя жизнь не была в смертельной опасности. Но я чувствую, что имею право писать или звонить им, потому что с недавних пор ощущаю более глубокую связь с такими семьями».

Сын благородного Юга, Мэннинг рано узнал силу рукописного письма, и не важно, большой это текст или просто записка. Он до сих пор помнит тренеров колледжа, которые писали ему, пока вербовали к себе. Он лизал большой палец и тер их подписи, пытаясь определить, настоящие они или это все напечатано на компьютере. Когда Мэннинг уехал в колледж, Арчи отправлял ему письмо перед началом каждого осеннего семестра.

На протяжении своей карьеры он писал выходящим на пенсию тренерам и игрокам, вдовам футболистов. Он пишет жертвам трагедий, которые видел сам или о которых слышал. Он пишет своим детям каждые шесть месяцев, пусть даже они пока и не могут прочитать его письма. Эшли регулярно покупает канцелярские принадлежности и особые открытки кремового цвета с надписью наверху «Пейтон Уильямс Мэннинг», набранную печатными буквами. Он рисует стрелку, если его сообщение продолжается на другой стороне карточки. «Хотя я не уверен, что правильно так делать», говорит Пейтон. Трудно найти тренера, партнера по команде или кого-то из персонала клуба, кому он не написал хоть пару строк. «Я получил записку, когда скончался мой отец», говорит Брендон Стокли. «И еще одну, когда Мэннинг остался ночевать у меня дома». «Я получил письмо, когда ушел в отставку», говорит бывший ассистент видеорежиссера Кольтс Марти Хекшер. «Оно растрогала меня до слез». «Я тоже получил свое при увольнении», говорит бывший тренер Баффало Джон Торине. «И означало больше, чем любая зарплата».

2012 год. Мэннинг и его новый Land Cruiser 200.

Вся та поддержка, которую Мэннинг выказывал другим людям, обернулась сторицей в тот самый год, что он пропускал из-за болезни: звонки от друзей, например, от комментатора с телеканала Fox Джо Бака, который почти потерял голос из-за нервного спазма одной из голосовых связок, звонки от соперников: от Тома Брэди и главного тренера Патриотов Билла Беличека. «Мы уже давно играем, играем в одну и ту же эпоху, и я знаю очень мало людей, которые ощущали то, через что мы с ним проходим», говорит Том Брэди. «Это взаимопонимание. Я следил за его судьбой и всегда им восхищался». Во многом благодаря этой поддержке Мэннинг смог вернутся. До сих пор получая доброжелательные сообщения и звонки, он говорит о серьезном влиянии этого фактора на свой прогресс.

Его отношение к письмам, стиль общения с обычными людьми не изменились и после подписания контракта с Денвер Бронкос.

В свой первый день в качестве игрока Бронкос, он разыскал штатных сотрудников Адама Ньюмана и Джоша Брюнинга. «Помогите мне разобраться с той корреспонденцией, что приходит на мое имя», попросил их Пейтон. Каждый вторник Ньюман и Брюнинг читают порядка 300 писем, поступающих в клуб на имя Мэннинга, определяя, какие из них тот хотел бы прочитать лично.

Просьбы на счет автографов идут в одну кучу. Слишком назойливые отбрасываются. Искренние письма помечаются красной ручкой. Пейтон просматривает письма после обеда, в офисе Ньюмана и Брюнинга. Те послания, что трогают его или веселят, он забирает домой. Он установил больничный лоток в спальне рядом с кроватью. «Моя жена считает его весьма симпатичным», говорит Мэннинг. Так что теперь он может работать с бумагами, не вытягивая шею в поисках чего бы то ни было. На этом же лотке смотрит видео со своего проапгрейженного iPad. Иногда он прерывается, вытаскивает ручку и начинает писать.

2012 год. Мэннниг на съемках рекламы для сети пиццерий «Папа Джонс» в Индианаполисе.

Пишет 63-летнему Чарли Джонсону, что родом из Индианы и который взволнован предстоящей операции на шее: «Моя шейная боль ушла сразу же после хирургического вмешательства, и я верю, что вы тоже сможете возобновить свою нормальную деятельность довольно быстро. Да, доктора заставляют все делать медленно, но я себя почувствовал значительно лучше сразу после операции. Я не могу сказать, сколько вам понадобится времени на восстановление. Но я хотел бы призвать вас к терпению, в случае неудач. Вы пойдете на поправку в ближайшее время. Удачи и здоровья!».

Пишет 8-летнему калифорнийскому мальчику по имени Джек Бенсон, который болен раком: «Я просто хочу, чтобы ты знал, что я молюсь за тебя. Твой двоюродный брат Скип Хэнк написал мне о том сражении, что ты ведешь каждый день. Вокруг тебя много хороших людей. И я счастлив, что ты поклонник Бронкос! Борись, оставайся позитивным и молись».

Пишет Клинту Тейлору, юному квотербеку из Техаса, который сломал ногу: «Я хотел бы попросить тебя продолжать упорно трудиться и сохранять веру в лучшее. Я прочитал твой блог, и могу сказать, что твой положительный настрой, твоя работа по восстановлению, обещают длительную карьеру. Так держать!».

Пишет вдове Дэвида Харриса, пастора из Арканзаса, который погиб в автокатастрофе вместе с внучкой: «Я сожалею о вашей утрате. Знайте, что вы в моих мыслях и моих молитвах. Блаженны плачущие, ибо они утешатся. Я узнал, что пастор Харрис был болельщиком Кольтс, и у него в кабинете висела фотография с моим автографом. Я прочитал статью о пасторе, и могу сказать, что он был особенным человеком. Я горжусь тем, что он был моим фанатом. Пусть милость Божья всегда будет с вами».

Пишет Шеннон Вест из Нью-Джерси, которая этим летом вышла замуж за Билла Сидловски: «С наилучшими пожеланиями в ваш день бракосочетания, желаю вам вечного счастья. Твой отец говорит, что ты моя фанатка (типа, нравится рекламные ролики с моим участием, но может быть и нравится, как я играю в футбол?). Я высоко ценю вашу поддержку, чувствую ее. Я вами горжусь. С лучшими пожеланиями тебе и Биллу».

Мэннинг хранит список тех, с кем переписывался, оставляя напротив некоторых имен свои комментарии: «Письмо от женщины, чей друг болен раком и мой фанат … Муж назвал сына моим им именем, сильно болеет, позвонить как можно скорее …» и т.д.  Иногда он набирает чей-нибудь номер, пока 25 минут едет со стадиона до дома. Сначала они думаю, что это розыгрыш, но потом внимательно его слушают. «Я всегда так делал, но с этого года все немного изменилось», говорит Мэннинг. «Многие из тех, кто на другом конце трубки с травмами шеи, как и я. Мне нужно быть осторожным, общаясь с ними, ведь я не врач. Я просто говорю, что у меня были такие же симптомы, что лечился у тех же самых врачей».

2005 год. Брэди и Мэннинг после победы «Пэтриотс» над «Кольтс» со счетом 20-3 в плей-офф.

В это пятничное пасмурное утро в Индианаполисе, после того, как Кольтс переиграли Титанов, специалисты по обслуживанию инвентаря и экипировки спали только три часа, пока на полных оборотах крутятся тридцать стиральных машин. «Это пахнет значительно приятнее, если команда выиграла», говорит  Джон Скотт, который занимается тем, что удаляет с формы следы травы. Первый раз он встретил Мэннинга еще в 1998 году, когда тот, отчаянно надеясь на лучшее, посетил офис Кольтс. На выходе Пейтон сказал: «Эй, Джон, рад был с тобой познакомиться». В Мэннингах, конечно, есть американское чувство гордости, учитывая и то, что это семья с Юга. Но лучше всего у них получается общаться с простыми людьми. «Моя мама водила универсал, мой отец Олдсмобиль», говорит брат Пейтона Купер. «Слава крутилась вокруг нашей семьи, но так в ней и не закрепилась. Мы не летали в Европу на частных самолетах. Мы делали все то же самое, что и другие».

Арчи как-то сказал сыновьям, что самые важные люди в любой команде – это тренеры и персонал, занимающийся экипировкой игроков. Когда тренер Нью-Орлеан Сэйнтс Дин Кляйншмит женился, Арчи стал его свидетелем. Когда Арчи обменяли в Хьюстон, специалист по инвентарю Гленнон Пауэлл плакал, пока провожал его до машины.

Специалисты по обслуживанию экипировки Кольтс  – Джон Скотт, Брайан Сибрукс и Шон Салливан – поймали больше пасов от Мэннинга, чем Реджи Уэйн и Марвин Харрисон. Они критиковали его рекламные ролики. Они ели с ним поздно вечером, когда на базе команды уже никого не было. Когда в свой первый год Мэннинг в игре против Хьюстона споткнулся, что стоило Индианаполису тачдауна, он попросил Салливана и Сибрукса лечь на тренировочном поле и попробовать сбить его с ритма, пока бросает пас. Однажды Мэннинг попросил Сибрукса глянуть вместе с ним запись игры. «Он просмотрел матч туда и обратно за полчаса», вспоминает Брайан. «К тому времени, когда он закончил, я уже спал, и так и не выяснил, что он там искал, вынос или пас». Сибрукс летал с Мэннингом и на Пробоул в Гонолулу, на следующий день после того, как Кольтс обыграли Чикаго в Супербоуле сезона 2006 года, и снова задремал, пока Пейтон комментировал все перипетии игры. «Он твой каждый день, сидит рядом, пьет холодное пиво. Такой простой парень и в то же время лучший квотербек НЛФ за последние 25 лет», говорит Салливан.

Если говорить о пиве, то когда Кольтс тренировались на базе технологического института Розе-Хулман в городе Терр Хауте штат Индиана, ассистент видеорежиссера Марти Хекшер заполнил пивом холодильник, стоявший в углу гимнастического зала, где ему приходилось редактировать записи. Мэннинг сидел рядом с ним и, отпивая из банки Будвайзер заметил, что первым его пивом было Милуоки Бэст. В следующем  сезоне в холодильнике всегда охлаждалось шесть упаковок Милуоки. «Он налаживает контакт со всеми», говорит Хекшер. «Но он требовательный, и никто не хочет подвести его».

Если не брать семью, обслуживающий персонал клуба знает Мэннинга едва ли не лучше, чем кто-либо еще. Они знают, что он изучает координаторов обороны противника и матчи, которые они провели против него так же много, как и сами команды. Они знают, что он любит, чтобы ему передали его бейсболку в том момент, когда тот покидает поле после третьего дауна и забирали, когда он возвращается в игру. Они знают, что он никогда не закрепляет застежку под подбородком на предыгровой разминке, поэтому ее нужно не забыть пристегнуть к шлему, когда он вернется в раздевалку. «О, он действительно требовательный», смеется Салливан. «Было время, когда я в качестве стажера находился на пошаговых установках паса, а это адски скучно. Вместо того чтобы собирать и возвращать мячи, я начинал о чем-то мечтать и пропускал снэпы. Большинство людей этого не замечали. Спустя час ко мне подошел Пейтон и говорит: «Сегодня все летает слишком быстро, да?». Кроме того, если Салливан и Сибрукс не успевали ловить летящие за пределы поля мячи, Пейтон кричал им: «Не путайте, парни, их надо ловить, а не промахиваться». Он все видел.

2010 год. Илай и Пейтон на съемке рекламного ролика.

Мэннинг отгородил своих парней от прощальной пресс-конференции, опасаясь, что сломается еще быстрее, чем мог бы. Но когда все было кончено, он попросил их, чтобы они отвезли его в аэропорт. Салливан вел Тойоту Секвойя, Сибрукс сидел справа, Скотт и Мэннинг сзади. «Было много слез», говорит Скотт. «Там я передал ему записку, потому что именно это он всегда делал для нас. Он сначала подумал, что это шутка. Но я просто записал результаты Кольтс за мои 15 лет работы здесь до прихода Мэннинга и после. Без Пейтона в Индианаполисе могло бы и не стать команды, если бы не Лукас Ойл Стадиум и не возрождение центра города. Он вновь смотрит на фотографию стадиона и закуривает: «Прошлогодний Супербоул здесь был только благодаря Мэннингу».

Они вернулись из аэропорта, и занялись уборкой офиса, хозяин которого сюда больше не вернется, прервавшись лишь однажды, чтобы отправить ему фотографию маркерной доски, полностью исписанной его неровным почерком. Мэннинг до сих пор связывается с их комнатой – каждые несколько недель он звонит, просит включить громкую связь и разговаривает со своими парнями. Он описывал картину первого предсезонного сбора с Бронкос. По почте присылал рождественские открытки и прикладывал подарки. Глядя на жестокую политику современного спорта, практически невозможно остаться в хороших отношениях с городом, чью команду ты покинул. Но Мэннинг совершил то, чего не смог сделать Бретт Фарв. После подписания контракта с Денвером, он позвонил Винсу Капони, председателю подразделения «Американской ассоциации сердца», расположенного в Индианаполисе, в которой к тому моменту уже находилось 22 госпиталя штата, и попросил включить туда еще одну детскую больницу. Больницу, названную именем спонсора – Пейтона Мэннинга. Люди интересовались, не передумает ли он, после того, как Кольтс взяли на его место Эндрю Лака. «Я хочу, чтобы все знали – это моя окончательная позиция», отвечал Мэннинг. «Я вступил туда безо всяких колебаний». Его благотворительный фонд на День благодарения по-прежнему раздает нуждающимся семьям Индианаполиса порядка 800 сумок с продуктами. А с прошлого года он делает это и в Денвере.

Когда в 1999 году Мэннинг только основывал свой благотворительный фонд, ему посоветовали помогать какой-то определенной нише людей. Например, только голодающим семьям. «Но я хотел говорить больше слово «да», чем слово «нет», объясняет Пейтон. Поэтому он выделил грант в размере $ 5,5 миллионов для некоммерческих организаций, которые помогают детям из малообеспеченных семей, проживающих в штатах Теннесси, Индиана, а теперь и Колорадо. Есть и ежегодные пожертвования. Они не очень велики, порядка 10 тысяч долларов, но зато их получают примерно 90 организаций по всей стране. Некоторые из них хотят купить школьную форму. Некоторые организовать дополнительные занятия для детей. Некоторые хотят построить сады и выращивать чистые овощи. Онлайн заявки принимаются каждый год до 1 февраля и оцениваются Советом благотворительного фонда. Затем Мэннинг и его жена выбирают победителей.

Спорт не сразу стал его любимой специальностью. Когда Пейтону было пять, и его бейсбольная команда уступала в каждой игре по двадцать очков, тренер неизменно говорил ребятам, что матч закончился в ничью. «Он думает, что мы такие глупые?», ворчал дома Пейтон. «Что за странная ничья?». Когда ему было восемь, и Арчи тренировал их баскетбольную команду, они дрались с отцом, потому что иногда, вместо него, отец выставлял на игру его друзей, хотя многие из них даже не умели толком бросать. Тогда Арчи поклялся больше никогда не тренировать сына. Когда Мэннингу было двенадцать, с ним работал другой тренер по баскетболу, у которого были странные схемы, по которым он менял игроков на площадке. После одного из поражений этот тренер сказал: «Сегодня мы проиграли, потому что вы не были готовы к игре». Мэннинг указал на него пальцем и сказал: «Вот в ком настоящая причина поражения. Это вы не знаете, что нам надо делать». В тот же вечер Арчи отвез его к тренеру домой, чтобы Пейтон, рыдая от несправедливости, извинился.

Этот образ контрастирует со сценой, которая произошла в раздевалке гостей, после поражения в плей-офф от Балтимора 35-38. Мэннинг с разрывающимся от горя сердцем (очередной январь), ждал лайнбекера Рея Льюиса, для которого тот сезон был последним. За руку он держал своего двухлетнего сына Маршалла. На своем примере отец объяснял сыну, каких поступков ждет от него в будущем.

Пейтон Уильямс ковыляет к парадной двери дома своего деда, что в Льюисбурге, десятитысячном городке штата Теннесси, расположившимся среди холмов, вдоль притока реки с характерным названием Утиная. Оранжевые листья уже опали с сахарных кленов, а футбольное поле Маршалл Каунти, что ниже по дороге, уже преобразовано под бейсбольный ромб. Уильямс вырос в Льюисбурге, здесь же качал мускулы, таская и переворачивая на заднем дворе тракторные шины, здесь же в свободное время охотился на индеек. Он был зачислен в Молодежную Футбольную Лигу Корнерсвилля, когда ему было семь лет, а два года назад играл на стадионе Чейз Филд, что в Фениксе в матче All-American Bowl. Его рост 183 сантиметра, вес под центнер, он толкает из приседа 193 килограмма.

Уже на втором курсе Уильямс получил письма из Теннесси, Небраски, Флориды Стэйт, Миссисипи Стэйт, Арканзаса, Южной Калифорнии, Северной Каролины и Луисвилля. Он неофициально побывал в командах Теннесси, Вандербильт и Оле Мисс. Его мечта играть лайнбекером или дефенсиф-эндом. Хоть со статистикой в Льюисбурге и не просто, тренеры сказали, что в нынешних девяти играх у него накопилось 14 сэков и 48 тэклов. Он сбил два панта. Сделал один стрик-сэк на четвертом дауне. Но в конце регулярного сезона его заблокировал кто-то из игроков соперника, когда те играли на возврате. Уильямс попытался изменить направление движения, но его левое колено не выдержало веса. Полетели «кресты».

2012 год. Первый год Мэннинга в Денвер Бронкос.

Роджер Уильямс, его отец, начинал работать в местном мини-маркете. Теперь он работает на заводе General Motors в Спринг-Хилле. Шестнадцать лет назад он назвал своего сына Пейтоном. В то время это имя было здесь очень популярным. В Маршалл Каунти числятся три Пейтона. Один из друзей Роджера неофициально переименовал их улицу в Пейтон Мэннинг Драйв.

Пейтон Уильямс является фанатом Теннесси, вплоть до своих оранжевых кроссовок. Он был на двух матчах НФЛ: болел за Кольтс, когда там играл Мэннинг и за Титанов, потому что они тоже из Теннесси. В Мэдден он играет только за команды Мэннинга. Но не так ревностно, как это делает его отец. Он не изучает своего тезку каждое воскресенье. Он носит номер 49 вместо 18. И все же он является Пейтоном, а значит, они неразрывно связаны. Через неделю у него операция, после чего месяц кропотливой физиотерапии, а затем настанет время неизбежной тревоги и сомнения.

Сидя во главе обеденного стола своего деда, он смотрит на громоздкий бандаж на левом колене и откидывает со лба коричневую прядь непослушных волос. Как и  большинство современных подростков, он не любит много болтать. Но когда говорит, его слова имеют значение. «Когда задумываешься над тем, что Пейтон Мэннинг был не способен бросить мяч и на десять ярдов, то понимаешь, что он действительно мог закончить карьеру», говорит Уильямс. «Это то, что производит лечебный эффект. Это то, что заставляет работать. Тебе решать, как ты вернешься в игру».