«Я твою жопу на куски порву». Что случилось с Майклом Рэем Ричардсоном

«Я твою жопу на куски порву!» – кричал под крэком ворвавшийся в раздевалку «Детройта» огромный защитник Майкл Рэй Ричардсон: он схватил лидера «Пистона» Айзейю Томаса прямо перед стартом матча. Главный тренер «Никс» Хьюби Браун окончательно распрощался с остатками терпения: нам не нужен игрок, который гробит свой талант наркотической зависимостью и уничтожает не только себя самого, но и команду на площадке. Руководство вняло его требованиям и начало рассматривать варианты для обмена надежды всего Нью-Йорка. К тому моменту «Sugar Ray» уже окончательно сорвался с цепи: он не тренировался, не бежал, мог позволить себе не явиться на игру, сутками пропадал в притонах и на вечеринках, а, выходя на площадку, практически всегда воплощал в жизнь заветы Романа Широкова. Его неадекватные решения поражали, статус «нового Уолта Фрейзера» утопили где-то в заливе реки Гудзон, а некоторые его поступки на площадке — убежал в отрыв один на один с кольцом и отдал пас на слабую сторону, где мяч поймали болельщики — не оставляли и двух мнений: его дни в клубе и в самой НБА практически сочтены.

«Доктор, нет у меня никаких проблем с наркотиками. Я просто три раза в неделю позволяю себе сделать пару другую дорожек и ничего плохого в этом не вижу», – тренер «Нетс» Лэрри Браун, сидевший рядом с ним в кабинете центра реабилитации, не мог отыскать нужных слов, чтобы выразить свою позицию об услышанном только что. Еще до обмена ради него он понимал, что там все плохо, но даже подумать не мог, что его подопечный настолько оторвался от реальности.

«Доктор, нет у меня никаких проблем с наркотиками. Я просто три раза в неделю позволяю себе сделать пару другую дорожек и ничего плохого в этом не вижу»

Три четверти игроков НБА начала восьмидесятых принимали кокаин, но мало на какого баскетболиста высокого класса он оказывал столь пагубное воздействие, как на Майкла. Простой пацан из многодетной семьи, выросший без отца, попадает в огромный город и становится там одной из главнейших звезд. Уже в своем втором профессиональном сезоне он лидирует в лиге по результативным передачам, его стиль игры поражает массы, и словесные баталии о том, кто круче в их противостоянии с Мэджиком набирают недюжинные обороты, особенно после того, как Джонсон в статусе студенческой суперзвезды через кабинетную волокиту оказывается в Лос-Анджелесе. Нью-Йорк против ЛА, Восток против Запада, один уникальный разыгрывающий против другого. Это должно быть жарко. Но, как известно, есть те, кто побеждает, а есть те, кто совершает ошибки для того, чтобы следующие чемпионы на них учились.

Майкла отличали удивительные природные данные. Рослый, быстрый, координированный и физически мощный защитник с охренительно длинным руками лез под кольцо с удвоенной энергией. Именно он был первым серьезным игроком, который научился закрывать мяч корпусом в проходе, атакуя дальней рукой и разворачиваясь на 180 градусов в воздухе, находясь в финальной фазе броска фактически спиной к вражескому кольцу. Сам Мэджик не понимал, что с ним делать, ведь Ричардсон не шибко уступал ему в габаритах, но при этом невероятно превосходил в скорости и мог как сдерживать его, так и прибивать в атаке, одновременно выполнять то, что возлагалось ранее на двоих и более игроков. Ирвин признавал достоинства нового лидера «Никс», считая его принципиальным оппонентом. «Sugar Ray» при этом пытался творить на площадке подобно Мэджику, принимал экстраординарные решения, играл на публику, прочитывал происходящее вокруг него, как учебник. Его быстрые руки и легкие ноги делали парня полноценным претендентом на звание лидера лиги по перехватам, что особо ценно для первого номера. Берд, Джонсон, Ричардсон, Бостон, Лос-Анджелес, Нью-Йорк — три самых главных молодых таланта баскетбольной Америки конца семидесятых в трех спортивных столицах.

«Sugar Ray» любил деньги и любил внимание, он сменил с полдюжины агентов за свою достаточно короткую и невероятно проблемную карьеру в НБА, он бегал от одного к другому, не вдаваясь ни в какие подробности. Он подписывал рекламные контракты не глядя, он одновременно мог оформить сделки с пятью представителями одной и той же продукции, не уведомив об этом никого вокруг, у него было два активных соглашения с разными производителями обуви, и ему это совершенно не мешало жить. Он практически не умел грамотно писать, его лексический запас поражал воображение, его интервью делали из Зазы Пачулии победителя всевозможных политических дебатов на самом высоком уровне, а поднятые спустя года записки подтверждали, что он действовал по принципу «как слышится, так и пишется», Sports Illustrated даже когда-то публиковал часть его «произведений», и это действительно было нечто... Шестнадцать автомобилей за карьеру в финансово слабой лиге, недвижимость, вечеринки, драгоценности. Когда-то этот мир должен был поглотить его.

– Майкл, как вы объясните ситуацию в сегодняшнем «Нью-Йорке»?

– Кораблик тонет

– Какой глубины он может достичь?

– Sky is the limit

Защитник Рэй Уильямс умер в марте 2013-ого года от рака. Он был его лучшим другом, тем, кто на пару с Майком Гленном держал его в узде. Уступив в первом раунде крепкому «Чикаго», руководители «Никс» предпочли обменять эту парочку для усиления команды и построения ее вокруг Ричардсона, как нового посланника баскетбольного Нью-Йорка и его культуры. Менеджмент не учел, что Майкл Рэй по своему скудоумию всегда нуждался в поддержке и контроле, в людях, которые по их же признаниям будут каждый день говорить ему о том, насколько он крутой чувак и как правильно он все делает. Он нуждался в подхалимаже, и, не найдя нужных персон в составе профессионального клуба, он отыскал таких в ночном. Любители погулять за счет звезды, потусить с «самим ого-го-го каким человеком» давали ему все, в чем он нуждался: кокаиновая зависимость была лишь вопросом времени.

У Ричардсона были деньги, было желание их тратить, и напрочь отсутствовал характер. Он даже закадычных дружков-баскетболистов умудрялся поднять в три часа ночи перед игрой и повезти кутить, а без них и вовсе сорвался с катушек: его поездки по ночному Манхэттену под кокаином на спортивных тачках со скоростью выше 100 миль в час вошли в фольклор, а сообщения о том, что его очередную машину с общеизвестным номером или надписью «Sugar» видели у притона, у публичного дома или у нескольких заведений за ночь стали обыденностью. Информация о том, что он взял себе «Роллс-Ройс» сразу же после процедуры драфта, еще не подписав контракт и не обсудив свою зарплату, казалась невинной шалостью. Упомянутый выше Уильямс так же вряд ли хорошо закончил, просрав все заработанные деньги, и в итоге часть жизнь прожив в коробке, но Майкл Рэй не был простым торчком, в нем действительно скрывался недюжинный потенциал.

У Ричардсона были деньги, было желание их тратить, и напрочь отсутствовал характер

Тем временем, Ричардсон прямым текстом послал команду, в которую его обменяли. Он не мог поверить, что ему придется уехать из Нью-Йорка в какой-то там Сан-Франциско, поэтому элементарно высказал руководству все, что о них думает, и уехал на родину, в Колорадо. Главный тренер «Уорриорз» Эл Эттлз самолично полетел в Денвер, чтобы слезно просить защитника одуматься, и в итоге лишь серьезный пересмотр условий контракта убедил непутевого баскетболиста прибыть в расположение команды. Несколько месяцев хватило специалисту, чтобы публично назвать его «ночным кошмаром для любого тренера». Ричардсон достаточно быстро освоился на противоположном побережье, солнышко пригрело, а вместе с его лучами нарисовались и знаменитые нью-йоркские истории. Когда Майкл Рэй вновь начал пропадать в плохих районах на неопределенный срок, высшие чины «воинов» были вынуждены нанять целую команду частных детективов, следивших за ним 24 часа в сутки, дабы руководство хотя бы понимало то, в каком из притонов он ошивается прямо сейчас. В итоге, даже самые большие поклонники его таланта в их стане пришли к элементарному выводу – его необходимо обменять хоть на что-то: на гостиничные тапки, на подшивку «Плейбоя», на ночь с валютной проституткой или на три хот-дога и американо с молоком.

В конце апреля 1984-ого года Майкл Рэй Ричардсон был на вершине мира, его голливудскую историю не мог игнорировать никто из так или иначе причастных к культуре. Он наконец-то нашел в себе силы пройти полноценный курс реабилитации, а не сбегать через месяц, НБА ввела новый стандарт наркоконтроля и отменила решение «Нетс» о его немедленном отчислении из команды, вернув его в состав «Нью-Джерси» чисто благодаря бюрократии. Он возвратился в баскетбол посреди сезона и уже через несколько месяцев фактически в одиночку вынес в первом раунде чемпионскую «Филадельфию» Моузеса Мэлоуна и Джулиуса Ирвинга, ту самую, эпическую «Фо-фо-фо», еще в прошлом сезоне камня на камне не оставившую от «Лейкерс». В следующем сезоне «Sugar Ray» выходит на лучший уровень в своей карьере, что невероятно для того, кто фактически четыре года активно сидел на кокаине и крэке, и проводил полную тренировку реже, чем пытался вжалиться. Неужели его статус «нового Уолта Фрейзера» все-таки оправдается? Правы ли те, кто считает его ровней Мэджику Джонсону?

Ричардсон сумел переступить через себя, оставить в прошлом сообщения о том, как группа полицейских паковала его в бреду, как он кого-то там попытался захватить в заложники, как он пытался задуть дорожку прямо в раздевалке или спал на полу гостиничного холла, тренировочного зала, находясь под кайфом. Он начал жизнь с чистого листа, вновь женился, завел еще одного ребенка и, несмотря на утерянное время, ухитрился вернуться сильнее, чем прежде. Его организм каким-то невероятным образом прошел через все это практически без последствий, и уже через год после возвращения никто не мог сказать, что перед ними патологический наркоман. Такой не может штамповать победные броски со столь завидной регулярностью! Руководство «Нью-Джерси» почувствовало, что все-таки сорвало джек-пот: тренеры и партнеры сдували с него каждую пылинку, одноклубники всецело поддерживали, болельщики окунали в свое обожание, владелец расщедрился на трехмиллионный контракт. Жизнь бьет ключом. Для человека, который после реабилитации выдал в одной игре 38 очков + 11 подборов + 11 передач + 9 перехватов и все-таки привел свою команду к победе в третьем овертайме, это казалось более чем заслуженной наградой. Майкла хватило еще на месяц. После Рождественской вечеринки он подцепил девушку и пропал. Он не явился на тренировку, на игру, в его доме на звонки никто не отвечал. Как только он нарисовался, чинуши тут же взяли его под руки и отвезли в реабилитационный центр, не задавая лишних вопросов. Вернувшись в баскетбол, он провалил третий тест на наркотики. После выездного поединка с «Вашингтоном» четырехкратного участника «Матча всех Звезд» встретят в аэропорту с готовыми результатами, и совсем еще зеленый комиссионер объявит о его пожизненной дисквалификации.

«Когда ты принимаешь такие решения в кабинетах — это одно, но когда ты выходишь и открыто говоришь о том, что двери в НБА для молодого человека закрыты, разрушая его карьеру и жизнь... Это совсем другое. Это было самое сложное заявление в моей карьере», – Дэвид Стерн.

Ричардсон поднимется к Дэвиду Стерну во время вояжа «Чикаго» Майкла Джордана по Европе, чтобы поблагодарить его за отстранение, спасшее ему жизнь

Майкл Рэй Ричардсон мог сделать 29 очков + 15 подборов + 17 передач и тут же пойти и этой же ночью задуть кокаина или забомбить крэка. Он стал первой звездой, навсегда отлученной от НБА за проваленные тесты на наркотики, и при этом отказался завершать карьеру, продолжив выступления сначала в низших лигах, а затем и вовсе отбыв Европу, в Италию и Францию, где отыграл вплоть до сорока семи лет, в том числе и под рукой сегодняшнего наставника БК «Киев» Ренато Паскуали. Он еще несколько раз попадется на употреблении кокаина, примет участие в ряде скандалов, но выиграет Кубок обладателей европейский кубков, победит в первенстве Франции и поднимется к Дэвиду Стерну во время вояжа «Чикаго» Майкла Джордана по Европе, чтобы поблагодарить его за отстранение, спасшее ему жизнь и заставившее его пересмотреть ее ценности.

They make it look so great, that you forget what’s good

«Sugar Ray» был рожден для баскетбола, его организм, его природные данные, его талант, его уникальный стиль игры... Они сумели пройти через все испытания и доказать, что умений там хватило бы на полкоманды, мозгов же было недостаточно даже на полчеловека. Айзейя Томас позже признается, что Ричардсон был единственным игроком в его карьере, которого он по-настоящему боялся именно на площадке, у него руки тряслись, когда он видел столь высокого, резвого, мощного и талантливого оппонента, успевшего занять четырнадцатое место в истории по количеству трипл-даблов, сыграв лишь два сезона с полной отдачей.

Утерянных великих игроков десятки, обосравшихся талантов сотни и тысячи, но лишь единичные истории стали нарицательными. Майкл Рэй Ричардсон — «новый Уолт Фрейзер», «золотой мальчик Нью-Йорка», «полноценный конкурент Мэджика Джонсона» и обладатель целого ряда иных эпитетов — едва ли не самый показательный пример. На кокаине сидел практически каждый, но большинство находило в себе силы противостоять, создавало возможности для того, чтобы минимизировать пагубные последствия. «Sugar Ray» не хотел, не понимал и даже не задумывался о том, чтобы поступить аналогично. Он один из немногих потерянных баскетболистов, чьи слова «я помню, как чувствовал, что лучше Мэджика» не стоят и дырки от бублика. Ему не мешали травмы, тупоголовые руководители, бездумные тренеры, ужасные партнеры, политика или цвет кожи. Ему мешал он сам. Он имел в виду всех, кто его окружал, и последствия его поступков совершили с ним аналогичное деяние. И это то, с чем он будет жить вплоть до гробовой доски, и то, почему его запомнили как одного из главных придурков в истории сильнейшей лиги мира.

Не жаль. Совершенно. Правда?