Богдан Бондаренко: «Харьков – это моя личная боль»
Чемпион мира по прыжкам в высоту Богдан Бондаренко рассказал, как изменилась его жизнь после начала полномасштабной войны в Украине.
– Богдан, война в Украине длится более пяти месяцев. Как за это время изменилась ваша жизнь?
– Она изменилась очень сильно. В первые три месяца я просыпался утром с мыслью, что все это – сон. А потом приходило понимание того, что это никакой не сон и все происходит на самом деле. Сейчас уже более или менее свыкся с этим, если так вообще можно говорить. Ужасно больно смотреть на то, как разрушаются города, и как украинцы теряют жизнь. Трудно это воспринимать и верить в реальность.
– Ваш родной Харьков россияне безумно бомбят почти каждый день.
– Харьков – это моя личная боль. Вся моя жизнь была построена в этом городе. Я пытался переехать в Киев или куда-нибудь еще, но все дорогое мне оставалось в Харькове. Как будто недавно тренировался на этом стадионе, а теперь его разрушают. Посещал это учебное заведение, а теперь туда прилетает бомба. Когда разговариваю с друзьями из Харькова, даже по телефону слышу звуки прилетов.
– Какие дорогие вам объекты пострадали?
– В метрах 400 от моего дома расположен политехнический институт, который сейчас разрушен вместе с манежем. Там я часто зимой тренировался. А на расстоянии километра расположен манеж и стадион «Динамо», куда тоже попала бомба. Дорожки, по которым я бегал, разрушены… Это место, где я готовился ко всем выдающимся стартам в своей жизни. Там я работал до соревнований и приезжал после соревнований. А еще этот стадион находится в парке Горького, где я гулял со своей дочерью почти каждый день. Мы катались на аттракционах, хорошо проводили время… Теперь там нет души и сплошная разруха. Когда смотришь на видео бомбардировок, чувствуешь тяжесть на душе.
– К сожалению, российские обстрелы разрушают все новые и новые культовые сооружения Харькова и уносят жизнь у горожан.
– Это настоящая трагедия. Мне даже сложно объяснить своей дочери и ответить на ее простые вопросы: «Когда мы поедем в наш дом?» или «Когда мы пойдем играть в парк?» И ты должен дать ей понять, что сегодня это невозможно. Завтра, наверное, тоже.
